Корона Аквилонии - страница 21

Ничего особенно интересного Конан мне не поведал — обычнейшее, довольно бездарно организованное покушение. Такой оборот я предсказывал только вчера, во время беседы с очаровательной Роситой.

Днем Троцеро отправился в соседний форт Эградан, где квартировала часть конницы — недавно пикты переправились на нашу сторону реки и пытались вырезать караулы. Сопровождали герцога десять ликторов и Конан. Первую лигу миновали благополучно, на второй нарвались на засаду. Герцога спасла кираса — две арбалетные стрелы скользнули по прочному металлу не причинив никакого вреда, третья застряла, не сумев пробить сталь, поддетую кольчугу и стеганый подкольчужник. Троцеро вовремя догадался упасть с седла на землю, телохранители схватились за самострелы и начали преследование. Троих покушавшихся убили, четвертого сумели захватить живым. Им повезло — поймали-то не обычных исполнителей, а того, кто командовал.

Вот и вся история.

— Ваша светлость просит меня о том, чтобы я допросил этого человека? — сказал я герцогу, как только Конан закончил.

— Это же твое ремесло, почтенный граф, без тени улыбки ответил Троцеро. — Если следовать букве закона, ты представляешь здесь тайную службу, обязанную расследовать преступления против государства и особ, наделенных определенными полномочиями. Пока что меня никто не лишал звания командующего армией Черной реки, я утвержден на этот пост правящим монархом.

Ах, вот значит, как? Хитро. И отвертеться не получится — Троцеро кругом прав. Но «отвертеться» я вовсе не намереваюсь. Применим знания и умения начальника стола Латераны и тем самым завоюем еще одну толику доверия. Из мелких кирпичиков складывается огромное здание.

Захваченный злодей вовсе не выглядел напуганным мышонком — высокий, сильный уверенный в себе мужчина. Такого обычным допросом не проймешь и не напугаешь. Он понимает, что слова «закон» и «судебное делопроизводство» в Велитриуме являются чистейшей фикцией и с ним могут сделать все, что взбредет на ум, но никаких признаков страха не заметно… Где же я его видел? Точно говорю, в Тарантии, но где? Почему память меня подводит в самый неподходящий момент?

Я отозвал Троцеро в коридор и тихо спросил:

— Ваша светлость, я прошу простить за такую невероятную похабщину, но нет ли в Велитриуме опытного палача?

— Палача? — герцог взглянул слегка изумленно и пожал плечами. — Мне такие слуги пока что не требовались, впрочем… Конан, подойди! Тут месьор граф хочет отыскать палача. Не знаешь ли, найдутся у нас мастера заплечных дел?

Конан призадумался и вдруг кивнул.

— Знаю одного. «Тигриная сотня», наемники, зовут его Жайме из Карташены. Отправить посыльного?

— Немедленно, — ответил я за Троцеро. — Скажи, чтобы привели в ближайшую кузню. Саму кузницу очистить от… посторонних. Дознанием займусь я сам, вам, месьоры, будет лучше находиться в соседнем помещении и просто слушать, не вмешиваясь в этот тонкий процесс. Из-за присутствия лишних людей человек начнет смущаться, лгать… Только я, преступник, и палач, который умеет держать язык за зубами.

— Этот — умеет, — хищно оскалился Конан и впервые мне улыбнулся. — Сделаем. Кузня — на хозяйственном дворе. Отправляйтесь туда, Жайме придет через пару квадрансов.

— Департамент по поддержанию и охранению душевного согласия в странах Заката и стол безопасности королевства в моем лице предъявляют тебе обвинение в покушении на одного из первейших дворян Аквилонии — Великого герцога Пуантена и Гайарда Троцеро. — Я скучным голосом выдал формулу обвинения, принятую в Латеране и черкнул в развернутом на деревянном столе пергаменте строчку из сонета знаменитого стихотворца Юния Ксавера. Пускай мой нечаянный собеседник видит, что все делается по закону и даже записи в допросном листе ведутся. — Тому имеются многочисленные свидетели. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Я просто гулял в лесу. Это ошибка.

— Значит, ошибка… Могу я узнать, что ты делал в дикой чащобе в полутора лигах от Велитриума, где можно запросто встретить опасных диких животных или пробравшихся на аквилонский берег пиктов? «Гулять» можно в лесу Руазель, в дворцовом парке столицы или в садах Обители Мудрости на левом берегу Хорота. Но не здесь. Согласен?