Корона Птолемея - страница 12
— Это было шикарно. Сетне помер?
— Не-а! — маг, спотыкаясь, появился в нескольких футах от нее. Одежда у него дымилась, но он выглядел больше ошарашенным, нежели раненным.
Он присел на колени и поднял что-то коническое и белое… корону Нехбет, которая, должно быть, слетела с нее, когда мы схватили богиню.
— Благодарю, — Сетне триумфально распростер руки — в одной он держал белую корону, а в другой «Книгу Тота». — Так, на чем я остановился? Ах, точно! Поглотить всех вас!
Тут с другого конца поля донесся голос Картера:
— СТАХП!
Видимо, было в древнеегипетском такое слово — «стахп». Кто ж знал?
По воздуху пронесся синий иероглиф, отрезавший правую руку Сетне по запястье.
Сетне взвизгнул от боли. «Книга Тота» упала в траву.
Картер появился в двадцати футах от меня, держа кепку Янкиз, которую дала ему Аннабет. Куриноголового воина вокруг него не было, но, раз уж он спас наши жизни, жаловаться я не собирался.
Сетне глянул на «Книгу Тота», все еще зажатую в его отрубленной руке, но я рванулся вперед, приставляя острие моего нового меча к его носу.
— Я так не думаю.
Маг рыкнул на меня.
— Ну и забирайте эту книгу! Мне она больше не нужна!
С этими словами он растворился в темном вихре.
Позади меня на земле зашевелилась богиня Нехбет, спихивая с себя Аннабет.
— А ну слезь с меня!
— Эй, дамочка… — Аннабет встала. — Я спасла вас от перспективы быть поглощенной. Всегда пожалуйста.
Богиня-гриф встала на ноги.
Без короны она выглядела далеко не так впечатляюще. Прическа превратилась в кашу из грязи и травы. Ее черное платье обратилось в халат из линяющих перьев.
Она была сморщенной и сгорбленной, а ее шея торчала как… ну, как у грифа. Повесьте на нее табличку «БЕЗДОМНАЯ, ПОДАЙТЕ КУСОК ХЛЕБА», и я несомненно отдал бы ей всю свою мелочь.
— Глупые дети, — заворчала она. — Еще чуть-чуть и мне бы удалось уничтожить этого магишку раз и навсегда!
— Это уж вряд ли, — отозвался я. — Недавно мы стали свидетелями того, как Сетне поглотил богиню кобр. А выглядела она намного круче тебя.
Богиня сузила глаза.
— Уаджет? Он поглотил Уаджет? Выкладывайте.
Мы вчетвером коротко пересказали богине обо всем произошедшем.
Нехбет внимательно выслушала нас, а затем завыла от негодования.
— Неприемлемо! Мы с Уаджет были символами единства в древние времена и почитались как Две Леди! Этот выскочка Сетне украл вторую Леди!
— Зато он не добрался до тебя, — ответила Сейди. — Полагаю, это нам в плюс.
Нехбет обнажила свои острые красные зубы, похожие на маленькие птичьи клювы.
— Снова эти Кейны. Вечно путаетесь под ногами и суете свой нос в дела богов.
— Так теперь ты хочешь свалить всю вину на нас? — Сейди сжала свой посох. — Слушай сюда, отрыжка…
— Давайте не будем отвлекаться на пустые споры, — предложил Картер. — По крайней мере, у нас есть «Книга Тота». Мы не дали Сетне поглотить Нехбет. Каков же его следующий шаг и сможем ли мы его остановить?
— Он завладел пшентом! — воскликнула богиня. — В белой короне нет моей сущности, однако она и без нее достаточно могущественна. Все, что остаётся Сетне, — это завершить церемонию обожествления в короне Птолемея. И тогда он обретет бессмертие. Ух, терпеть не могу, когда смертные становятся богами. Они всегда требуют себе личный трон. Возводят огромные дворцы в свою честь. Пренебрегают правилами поведения в комнате для отдыха богов.
— Комната для отдыха богов? — спросил я.
— Мы должны его остановить! — заорала богиня.
Мы с ребятами обменялись тревожными взглядами. Обычно, «мы должны его остановить» подразумевают под собой «ВЫ должны его остановить, в то время как я распластаюсь по шезлонгу и буду попивать охлаждающий напиток». Однако Нехбет казалась серьезной в своих намерениях, словно и вправду хотела присоединиться к нашей банде.
Нервозности это не поубавило. Я стараюсь не работать с богами, которые питаются падалью. Это мое личное ни-ни.
Картер присел на колени и вытащил «Книгу Тота» из отрубленной руки Сетне.
— Быть может, свиток нам пригодится? В нем таится могущественная магия.
— Если это на самом деле так, — отозвалась Аннабет, — почему тогда Сетне отдал его нам? Я думала, «Книга Тота» была ключом к его бессмертию.