«Коронные перемены» – дворцовые перевороты. 1725–1762 гг. - страница 9

В этих двух пунктах – основная мысль нового учреждения; все остальное – только технические подробности, ее развивающие. В этих пунктах: 1) верховная власть отказывалась от единоличного действия в порядке законодательства, и этим устранялись происки, подходы к ней тайными путями, временщичество, фаворитизм в управлении; 2) проводилось ясное различие между законом и простым распоряжением по текущим делам, между актами, сменение которых лишало управление характера закономерности. Теперь никакое важное дело не могло быть доложено императрице помимо Верховного тайного совета, никакой закон не мог быть обнародован без предварительного обсуждения и решения в Верховном тайном совете. Иноземным послам при русском дворе этот Совет казался первым шагом к перемене формы правления. Но изменялась не форма, а сущность правления, характер верховной власти: сохраняя свои титулы, она из личной воли превращалась в государственное учреждение. Впрочем, в некоторых актах исчезает и титул самодержицы.

Кто-то, однако, испугался, догадавшись, к чему идет дело, и указ следующего, 1727 года, как будто разъясняя основную мысль учреждения, затемняет ее оговорками, второстепенными подробностями, даже прямыми противоречиями. Так, повелевая всякое дело законодательного характера наперед вносить в Совет для обсуждения и обещания ни от кого не принимать по таким делам «партикулярных доношений», указ вскользь оговаривался: «Разве от нас кому партикулярно и особливо что учинить повелено будет». Эта оговорка разрушала самое учреждение. Но почин был сделан; значение Верховного тайного совета как будто росло: завещание Екатерины I вводило его в состав регентства при ее малолетнем преемнике и усвояло ему полную власть самодержавного государя. Однако со всей этой властью Совет оказался совершенно бессилен перед капризами дурного мальчика-императора и перед произволом его любимцев. Сказавшаяся при Екатерине I потребность урегулировать верховную власть должна была теперь усилиться в порядочных людях из родовой знати, так много ждавших от Петра II и так обидно обманувшихся. В. К-ский

ВЕРХО́ВНЫЙ ТА́ЙНЫЙ СОВЕ́Т – высшее совещательное государственное учреждение России в 1726–1730 гг.

Верховный тайный совет был создан императрицей Екатериной I в итоге борьбы за власть между группами дворянства. Первоначально в него вошли как представители старой, так и новой знати: А. Д. Меншиков, Ф. М. Апраксин, Г. И. Головкин, П. А. Толстой, Д. М. Голицын, А. И. Остерман, зять императрицы герцог Карл Фридрих Голштейн-Готторпский, А. Г. и В. Л. Долгоруковы. Совет решал важнейшие государственные вопросы, ему были подчинены Сенат и коллегии. В 1726–1727 гг. фактическим главой совета был Меншиков, позднее – Остерман. По завещанию Екатерины I Верховному тайному совету на время малолетства Петра II предоставлялась власть, равная власти императора.

К 1730 г. совет пополнился представителями старых родов Голицыных и Долгоруких (6 из 8 членов), кроме них в совет вошли Г. И. Головкин и А. И. Остерман.

В соответствии с завещанием Екатерины I совет не мог вносить никаких изменений в порядок престолонаследия. Но этот пункт был нарушен после смерти Петра II в январе 1730 г. При возведении на трон Анны Ивановны совет попытался ограничить власть новой императрицы и заставить ее подписать соответствующие условия («кондиции»). Однако, придя к власти, Анна Ивановна разорвала «кондиции» и упразднила Верховный тайный совет. «Верховники» (так в исторической литературе называют членов последнего состава совета) подверглись опале, некоторые были казнены. А. М.

КНЯЗЬ Д. М. ГОЛИЦЫН. В князе Д. М. Голицыне … знать имела стойкого и хорошо подготовленного вождя. В 1697 г., будучи уже за 30 лет, он с толпой русской знатной молодежи был отправлен в заграничное учение, побывал в Италии и других странах. С Запада он привез живой интерес к устройству тамошних государств и к европейской политической литературе, сохранив при этом любовь к отечественной старине. Богатая библиотека, им собранная в подмосковном его селе Архангельском и расхищенная после его ссылки в 1737 г., совмещала в себе рядом с ценными памятниками русского права и бытописания до 6 тысяч книг на разных языках и в русском переводе по истории, политике и философии. Здесь собраны были все сколько-нибудь замечательные произведения европейских политических мыслителей 16, 17 и начала 18 в., начиная от Макиавелли, и между ними более десятка специальных сочинений об аристократии и столько же об английской конституции. Это показывает, в какую сторону обращена была мысль собирателя и какой образ правления наиболее занимал его.