Короткая история вечной любви - страница 21

Булькающий звук вырвался из горла мужчины, и, когда он обернулся, его лицо было белее снега.

Господи, да парень явно трусоват! Родители Салли и Уилла поддерживали конгрессмена как финансами, так и советами и постоянно приглашали в дом.

Вечно недовольной всеми Муффи он тоже нравился. Раньше Уилл никогда не видел его в таком нервозном состоянии, даже в год выборов.

— Привет, Уилл, — слабо отозвался мужчина. — Давно я тебя не видел. — Лицо конгрессмена медленно приобретало нормальный цвет.

Дональд Галлоуэй был старше Уилла лет на двадцать пять, но часто играл с ним в детстве, и поэтому Уилл решился слегка подшутить над ним.

— Судя по сумкам, вы купили что-то из женского белья для Норы? — Черт, лицо мужчины снова побелело! Видимо, Уилл сделал поспешный вывод, и белье предназначалось не Hope. Тут невольно почувствуешь себя дураком.

Если Галлоуэй крутит роман на стороне, то Уиллу это крайне неприятно, потому что Нора чудесная женщина и самая преданная поклонница своего мужа. Естественно, он будет держать язык за зубами, нельзя ничего рассказывать Hope и причинять ей тем самым ужасную душевную боль. Так что конгрессмен может расслабиться.

— Ладно, договорились, я вас не видел. Хорошо? — заговорщицки прошептал Уилл. — Понимаете, что я имею в виду?

— Гм, конечно, Уилл, конечно, — пробормотал Галлоуэй. — Ой, забыл, мне нужно купить еще крем для бритья. Увидимся, Уилл. До свидания!

Он ускользнул прочь, совсем другой и непривычный. Уиллу его поведение показалось странным, но в уме сейчас вертелась лишь одна мысль, и она была связана не с финансами Гаса и уж, конечно, не с тем, что у слуги народа завелась подружка.

Сесилия расхаживала в своем новом наряде по комнате и смотрела на мигающую кнопку на телефоне. Она догадывалась, что звонила мама: как же, дочь, ходячее недоразумение, может сбежать со свадьбы и выставить семью в неприглядном свете!

Впрочем, подозрения матери вполне оправданы. Сесилия душой не кривила и призналась, что, если в Вермонте будет зарегистрирован, например, случай коровьего бешенства, это окажется подходящим поводом, чтобы пропустить бракосочетание Салли и Гаса и отправиться восвояси. Отец, по крайней мере, поймет свою дочь.

Но Сесилия находилась сейчас в приподнятом настроении, и ей вовсе не хотелось разговаривать с матерью. И поэтому не стоит снимать трубку. Когда потом дойдет очередь до телефонных переговоров, она объяснит, что сообщений не получала вот и все дела!

Девушка поздравляла себя с железной логикой, когда раздался стук в дверь. В панике она натянула на себя платье и вдруг поняла, что звук идет не из коридора, а из запертой двери, ведущей в соседний номер.

— Сесилия, отопри дверь.

Девушка быстро снова скинула платье и подошла к двери.

— Сезам, откройся, — услышала она знакомый голос и, улыбнувшись, отперла дверь. Уилл ступил на порог и медленно, словно во сне, положил руки ей на талию, лаская своим золотистым взглядом ее обнаженную кожу.

Затем он наклонился и приник к ее губам. Его поцелуй был глубоким и властным — прелюдия страсти.

Руки Уилла настойчиво ласкали шею, обнаженную спину девушки, затем скользнули ниже к талии, и он крепче прижал ее себе. Она почувствовала его возбуждение, и сладостная боль разорвалась внутри нее, словно воздушный шарик. Уилл прервал поцелуй, его хватка слегка ослабла, и пальцы осторожно коснулись бюстгальтера. Щелкнул замочек, и пленницы тонкой ткани упали ему на ладони. Мужчина начал выписывать большими пальцами дуги и узоры по нежной коже, и она, томимая желаниями, распускалась, словно майский цветок, под его ласками.

— Ты так прекрасна! — Уилл опрокинул Сесилию на кровать, сорвал с себя рубашку и прижался к девушке.

Кожей груди она ощущала его жесткие вьющиеся волосы, ее бедра приподнимались навстречу его ласкам. Они попали в безвременье, словно не было всех этих лет и оба опять оказались в домике лесника — мечты становились реальностью!

Он был само совершенство — красивый, нежный мужчина, принадлежащий ей одной. В сладостной агонии она осознала, что хочет большего, ей недостаточно одних поцелуев. Она словно постояла на вершине, раскинув руки, а затем падала, падала, падала…