Коротко о жизни - страница 7

   Производственную практику в цехе ДК-5 мы с Фомичевым проходили днем, но хорошо узнали и сменных работников. Смен было четыре: 'А', 'Б', 'В', и 'Г'. Сменные работали по четыре смены подряд (ночная смена с 0 до 8 часов, дневная с 8 до 16 часов и вечерняя с 16 до 24 часов), потом время работы смен менялось. Так вышло, что мы с Николаем больше сдружились со сменой 'Б'. И с ними однажды поехали в Москву. Этой поездкой мне и запомнился веселый коллектив цеха ДК-5, технологический узел хемосорбции и все время практики. Смена собралась ночью после последней вечерней смены к автобусу, мы тоже пришли. Загрузились, поехали. Поскольку автобус можно было заказать через завком профсоюза только с целью какой-нибудь экскурсии, то в этот раз заявку оформили для осмотра Третьяковской галереи. Мы с Колькой очень были удивлены, когда при отправлении в Москву обнаружили в автобусе много пустых сумок. Все стало ясно на обратном пути, когда эти сумки оказались распухшими и мешали в проходе. Мы-то с удовольствием осмотрели Третьяковскую галерею, больше мне в ней никогда не пришлось побывать. Но из своих попутчиков там мы никого не встретили, а когда спросили на обратной дороге, был ли кто из них в галерее, они все очень удивились такому вопросу. В те времена это оказалось частой практикой, когда профсоюзные руководители положительно откликались на просьбу трудящихся посетить в выходные какое-то культурное заведение в столице и помогали выделить бесплатный транспорт. Был тогда у завода прекрасный венгерский автобус 'Икарус'. Желающие добирались до столицы и находили в магазинах необходимые продукты питания, заморские фрукты, обувь и другие предметы, которых в Ефремове достать было невозможно. А в заказанные культурные заведения, конечно, добраться времени не оставалось. Обратная дорога обычно была значительно веселее, подвыпившие работники завода пели различные советские песни или рассказывали интересные для нас, практикантов, анекдоты.

   Хорошо помню тот день, когда пришел устраиваться на знаменитый градообразующий каучуковый завод. В приемной Вязова было многолюдно. Когда я с документами зашел к нему, Борис Михайлович просмотрел их, хмуро взглянул на меня, стукнул кулаком по столу и сказал:

   - Аппаратчиком пятого разряда в цех ДК1-3!

   А когда я попытался напомнить про Сиразиева и цех ДК-5, Вязов повторил фразу и поставил свою визу на верхнем уголке заявления. С этим я и вышел. Тогда я был немного огорчен, что не попал в тот цех, где проходил практику. Но, конечно, был доволен, что остался в городе, дома. Моих друзей Цветкова и Фомичева все-таки отправили в Шварцевский. Четвертый парень, что с нами учился, Валерка Чурсин, так и не успел поступить на работу, хотя его тоже оставляли в Ефремове. Из-за того, что он был на полгода старше нас и родился в декабре 1946 года, его забрали в армию. И оттуда два года он писал мне письма. Этих писем уже нет давно, но я все помню, что там было написано. Армия многим вправляла мозги, и после нее мы - молодые парни - смотрели на жизнь по-иному. И до сих пор, несмотря на многочисленные изменения в обществе, на эти обратные революции, на распад так называемой социалистической системы, армия у всех нас, живущих на просторах России, в любом ее уголке, в любом городе, даже таком мегаполисе, как Москва, у всех она вызывает самые противоречивые чувства, но чаще горечь и даже презрение, когда мы вспоминаем такое ненавистное слово 'дедовщина'. Нужно отметить, что дедовщина была всегда и во всех армиях мира, просто тогда мы этого не знали и, конечно, не понимали, как с ней бороться.

   Впервые я пошел на работу 5 августа 1965 года. Робко, как говорится в таких случаях - 'на полусогнутых', входил я в кабинет начальника цеха Грачева. Говорили, что он очень строгий. На производство СКД он пришел с цеха полиизобутилена и бутилкаучука 100-112. Тогда в том цехе скопилось много способных молодых инженеров и новое строительство как раз позволило им раскрыться полностью. Грачеву дали самый крупный цех ДК 1-4, таких больших еще на нашем заводе не было, да и не будет теперь никогда. Постепенно от этого цеха отделилось производство ТИБА - цех ДК-4, а после нескольких тяжелых несчастных случаев в отделении сушки каучука цех ДК 1-3 поделили на два: цех полимеризации ДК 1-2 и цех выделения и сушки каучука ДК-3. Второе разделение произошло значительно позже, когда выходили уже на значительную выработку готовой продукции. А я пришел еще в цех ДК 1-3 и в кабинете начальника цеха, увидев несколько человек, решил, что начальником является самый крупный и представительный. Так все покупались, когда впервые появлялись здесь. Грачев Владимир Александрович в пору своего расцвета был живой, как ртуть, очень энергичный, мгновенно реагирующий на все вокруг человек небольшого роста. Мне лично очень нравилось с ним разговаривать, следить за его рассуждениями, выводами. Процесс полимеризации СКД тогда находился на стадии изучения. Подачу на полимеризационную батарею держали не более полкубометра дивинила в час и пробовали разные режимы. Этим меня и послал заниматься Грачев, определив аппаратчиком полимеризации в смену 'Б'. Сейчас я не помню уже, в день я начал работать или с ночной смены. Начальником смены у нас был Давыдов Евгений Алексеевич, старшим мастером - Мальцев Виктор. Первым моим наставником, инструктором производственного обучения был аппаратчик полимеризации Ермаков Виктор Александрович. Нужно сказать, что каждый, с кем мне там пришлось столкнуться, как и везде, имел свой характер, свой жизненный опыт, свое кредо в жизни и... даже не знаю, как сказать еще! В общем, все они, как и положено, были такие разные и в то же время дружные, этого не отнимешь. Сейчас такого нет, люди, несмотря на то, что их на планете становится больше и больше, понемногу отчуждаются, болеют личными проблемами, им наплевать на остальных. А в те времена сменами собирались и ходили в кинотеатры, ездили в походы, на турбазу, в другие города, играли в футбол. Конечно, мы тогда были молодые. Но сегодня молодые так делают? Больше пьют водку по гаражам! Про пиво даже не говорю, его сейчас столько сортов, да еще много импортного! Какие только порожние банки и бутылки по утру у подъездов, в роще, по улицам, у гаражей не увидишь... Никто не возражает, пей в соответствии со здоровьем, но не мусори в родном городе и вокруг него!