Корректура - страница 4

— То есть вы согласны на сокращения? Вы это хотели сказать, Семен?

Вампир в очередной раз печально вздохнул и поплотнее закутался в крылья-пальто.

— Что ж, я посмотрю, что можно сделать с вашей писаниной. Загляните через неделю. А пока, если позволите…

Она шагнула к старику, обняла его хрупкое плечо одной рукой, а вторую, с телефоном, вытянула вперед и нажала кнопку фотоаппарата.

— Что ты делаеш-шь?!.

— Это называется «селфи», дедуля.

Перед тем, как лечь спать, Алена выложила свежее фото у себя в Твиттере, подписав его «Мой Носферату». Подкарпатский на снимке был смущен и бледен, глаза его тускло блестели, отдавая зеленью. Первый ретвит и комментарий оставила подружка-верстальщица:

Во вторник в обед Алена заглянула в Сеть снова и, к своему неудовольствию, обнаружила на почте с десяток уведомлений о полученных в Твиттере сообщениях. Все новые комментарии к выложенному фото оставил бывший. Она ничего не ответила: пройденный этап есть пройденный этап, а если он сам считает иначе, то это его проблемы.

Потом позвонила мать. После короткого и не шибко красочного отчета о пойманных дохлых медузах и найденных на берегу ракушках, речь зашла о личной жизни, из чего Алена сделала вывод, что бывший (маман всегда ему симпатизировала) уже успел поплакаться у несостоявшейся тещи на груди.

Нет, мам, у меня никого нет. И я никого не ищу. Общаюсь только с коллегами по работе. Работы много, мам, правда, и я вообще-то прямо сейчас пытаюсь… Так что не могла бы ты?.. Верность догадки подтвердила заключительная речь маман: та в течение пяти минут вспоминала Алениного бывшего, какой он был хороший и внимательный, и как жаль, что Алена его совершенно не ценила…

Остаток дня прошел из рук вон. Очередной опус прислал Москалев — на сей раз никуда не годный. К тому же, Алена не собиралась публиковать постоянно одних и тех же авторов, а в архивах сохранились переводы парочки рассказов Роальда Даля и Роберта Блоха. Ах да, и еще дурацкая рукопись дурацкого нетопыря-эксгибициониста. Упыриные письмена требовалось набрать заново на компьютере, а потом посмотреть, что с ними можно сделать в смысле редактуры, но Алена сегодня была уже не в том настроении. Сколько деду лет, интересно? Они же, нечисть эта, вроде как бессмертны. Двести, триста лет?.. Подождет еще несколько дней.

В итоге к вечеру четверга Алена только начала набирать рассказ Подкарпатского в текстовом файле, попутно выбрасывая из истории ненужные куски. Которых там хватало с избытком. И вообще творение старика ей категорически не нравилось. Вечно не везет! Всяким малолеткам, судя по фильмам и книгам, встречаются на пути сплошь очень талантливые и романтичные кровососы, ей же попался вампир-графоман.

Подкарпатский ждал ее у входа в метро, в своем извечном пальтишке.

— Слушайте, — обратилась к нему Алена без обиняков. — Уж за сто лет, или сколько вам там, дедушка, могли бы и научиться писать! Раз уж в писатели податься решили.

Упырь скрипнул клыками.

— Влас-сть тайн. Могу я рас-считывать на публикацию в текущ-щем номере?

— Это вряд ли. Полегче, полегче, Семен Сигизмундович, не надо так зыркать! Могу сказать, что объемы текста я уже сократила. Убрала весь тот треп про ваше детство и отрочество…

— Да как ты пос-смела?!

— А какой у меня был выбор? — возмутилась Алена. — Две трети написанного так или иначе необходимо было выкинуть. И потом, дорогой мой не совсем человек, во времена вашей юности, возможно, читатель и готов был продираться через биографические подробности к интересным эпизодам, но в наши дни, в нашем мире людей нужно увлекать сразу, с первых же строчек повествования. И это подводит нас к следующей проблеме вашего рассказа — неимоверно скучный стиль. Огромное количество совершенно ненужных описаний, сравнений, эпитетов. Длинные-предлинные предложения: к концу уже успеваешь забыть, что было в начале. Никуда не годится.

— Но я с-старалс-ся… Эдгар Аллан По… Ховард Филлипс-с Лавкрафт…

— Скончались стотыщпятьсот лет до нашей эры! Их никто уже не читает, по крайней мере, для развлечения.