Так знайте же — я иду погладить свою киску; она доставляет мне великое утешение, потому что доверяет мне, хотя это всего лишь маленький серый зверек, который забрел ко мне из неведомой глуши пражских дворов.
Кошка прядет, поет песенки и смотрит на меня. «Друг, — говорит она мне, — почеши меня за ушком».