Кошки говорят «мяу» - страница 23
… Шифр сейфа ты знаешь. Уверена, что хочешь знать еще и — где ключ? Если да, то скажи.
— Н-нет… — медленно покачала я головой. — Нет, не хочу.
— Вот потому и не знаешь. Ну, все, иди пудри носик и все остальное. Черт! Жаль, нет времени, а то бы мы пол часика повалялись — ты сегодня такая…
— Какая? — спросила я, чувствуя, как одновременно трезвею (нехилая капсулка) и завожусь.
— Ты знаешь, какая. Иди, не дразни…
Я довольно ухмыльнулась, встала и отправилась в ванну. У аркообразного проема — выхода в коридор — я не удержалась и, застопорившись, скинула с себя халатик, под котором была лишь узкая полоска черных трусиков. И помахивая зажатым в руке халатиком, двинулась дальше, опять довольно ухмыльнувшись, когда услыхала за спиной его торопливые шаги и хрипловатый голос на выдохе:
— Рыжая дрянь…
Положив голову на локти, упирающиеся в верхушку стиральной машины, я скосила глаза на нашу роскошную ванную — черная «Джакузи», — и… Мне пришла в голову странная мысль: хорошо бы полежать с ним в этой ванной — просто полежать, поласкаться, поболтать, а если с ним это невозможно, то с кем-нибудь другим… С кем-нибудь, кому тоже этого захочется…
Потом от резких движений его твердого конца, заполнившего меня всю, все мысли вылетели из головы, осталась одна, заволакивающаяся серой пеленой пустота, и через несколько секунд судорога оргазма скрутила матку, весь низ живота и сладкой иглой впилась прямо в мозг… Потом еще раз… И еще…
— Ну, ты и кончаешь, Рыжик, — выдохнул он, выпрямив меня за плечи и разворачивая к себе лицом.
Ноги у меня подгибались, как резиновые, мне хотелось прилечь, но… На это, конечно, не было времени, что засвидетельствовали его равнодушно мазнувшие меня по щеке губы. Я уперлась руками в накаченные мышцы его груди, и, подавив внезапно возникшее желание впиться изо всех сил в грудь ногтями и разодрать до крови, отстранилась от него и сказала:
— Ладно, выметывайся, я буду мыться и краситься…
— И остываешь здорово, — усмехнулся он, проведя пальцами по моему левому соску. — Тренированная сука… Из тебя бы классная путанка вышла.
— Не вышла бы, — я перехватила его руку и отодвинула от своей груди.
— Почему?
— Слишком трахаться люблю. Ладно, иди, а то я не успею, и ты будешь рычать…
— Ушел, — кивнул он. И ушел. А я встала под теплый душ, закрыла глаза и замерла. Лечь бы сейчас на пол часика в ванную… С кем-нибудь. Полежать, поласкаться…
Когда я раскрыла глаза и глянула себе под ноги, мне показалось, что вместе со струйкой воды в сливное отверстие ванной стекают последние капельки кайфа — и алкогольного, и… сексуального. Лихая капсулка…
На самом деле я не так уж быстро остываю, просто ему нравится так считать, нравится так меня видеть. Я — нравлюсь ему такой. Тренированной сукой. И он в своем праве — получать то, что ему нравится. Что заказывал. Верно ведь говорят: кто платит, тот и заказывает… Музыку.
И все остальное.
Выйдя из подъезда, я двинулась было к нашей бэ-эм-вухе, но он взял меня за локоть, повел в другую сторону и подвел к свежевымытому новенькому Мерседесику-190.
— Это — чья? — удивленно глянула я на него, когда он остановился у Мерседеса и стал рыться в кармане плаще.
— Твоя, — буркнул он, достал ключи с брелком-бипером и протянул их мне. — Ну, бери и поехали.
Когда мы уселись в машину, я положила ладони на руль, откинулась на мягкую спинку сиденья и, прикрыв глаза, замерла.
— Трогай, Рыжик, — неожиданно мягко произнес он, и у меня внутри шевельнулось что-то теплое к нему. Что-то, похожее на благодарность — не за тачку, вернее, не столько за тачку, сколько за… Он в самом деле хотел сделать мне приятное, он вообще — неплохой парень, а эта его холодная манера… Это только манера, годами выработанный стиль поведения, необходимый для его дел, для того, чтобы быть тем, кем он есть, и конечно, этот стиль механически переносится и на меня, но…
— Ты сдвинешься с места? — раздался уже совсем не мягкий голос, и… Моя благодарность исчезла. Растворилась. Растаяла.
Поворачивая ключ в зажигании, я наклонилась к нему, и мазнув губами по щеке, выдохнула: