Кошмары

========== Часть 1 ==========

Должно быть, раньше она была добрее и, наверное, чувствительнее. Она не могла бы этого сказать наверняка, потому что почти не помнила. Та, вторая, тоже когда-то была более приятной, но и она бы не смогла сказать точно.

У них был только старый потрепанный фургон, сигареты и бутылка воды из колонки, и все на двоих. Были в фургоне и еще какие-то вещи, но те они уже делили между собой, не потому, что охраняли свои границы, а потому, что одной было что-то нужнее, чем другой.

Та, первая, была пугающе молчалива, мрачна и вся какая-то, будто нефтяная клякса. Она курила меньше, чем вторая, но зато больше ругалась, когда они оставались вдвоем. Та, что вторая, была удручающе мила, и от этой милости у окружающих сводило зубы.

Они колесили в своем фургоне, меняясь местами, и периодически брали заказы, ведь на что-то надо жить. Они много говорили о мире в целом и, почти никогда, о жизнях, оставленных там.

Та, первая, что носила довольно милое и простое имя — Аня (состоящее из трех букв и никак иначе), таила много секретов, которые порой вырывались наружу в виде отправленных кому-то посылок и переведенных на чьи-то счета сумм. Та, вторая, что носила имя намного длиннее — Веста-Славена (иногда она откликалась просто на Весту), прятала уродливые скелеты в шкафах, а шкафы запирала так, что скелеты никогда не вырывались наружу.

Кошмары брали заказы, исполняли их и получали соответствующую плату. Веста-Славена вела переговоры чаще первой, но говорящие с ними обеими даже не знали, кто из них хуже. Говорящие предпочли бы не общаться с ними вообще.

— Новый заказ, — скучающе произносит Аня, кидая на колени второй толстый конверт.

— Простой, но сложный, — изрекает Веста-Славена, с вызовом глядя на первую. Раньше Аня заводилась с таких фразочек, но теперь научилась относится к ним по-филосфки, отчего заводилась уже вторая.

За рулем сидит Аня. Она лениво крутит баранку, курит в открытое окно и периодически сверяется с картой. Веста-Славена спит на втором сиденье, свернувшись калачиком, и рассасывает во рту кончик цепочки, что висит у нее на шее. Светлые короткие волосы Весты растрепались, и одна прядка грозит вот-вот отправиться в рот вместе с цепочкой. Аня убирает эту прядку, не отводя глаз от дороги.

Они почти приехали. Надо бы разбудить Весту, но вместо этого первая подъезжает к нужному месту и глушит двигатель. Пьет воду. Снова закуривает, но сигарету тратит лишь до половины. Когда уже больше нечем занять руки, Аня толкает Весту в плечо.

— Мы на месте, — хрипло изрекает первая.

Вторая сонно морщится, выплевывает цепочку, растягивается на сидении, как кошка. Они синхронно выходят из кабины, одновременно хлопают дверьми и идут к грузовому отсеку, где хранятся их вещи. Первая пристегивает к ремню на поясе тесак и распихивает ножи по ножнам. Вторая ничего не берет, да и Ане оружие лишнее, но с металлом ей привычней.

Их остановка — старый, полусгнивший дом. Где-то тут живут Крысоголовые, не дающие местным людям спать по ночам.

Та, что управляет страхом идет за той, что правит тенями. Они пересекают двор и спускаются сразу в подвал, потому что обычно Крысоголовые живут там.

Охота начинается.

***

Благородные Девы довольно редки, а оттого цены им нет на черном рынке.

Благородные Девы такими рождаются, и как только такая появляется на свет, семья сама старается ее куда-либо упрятать или отдать, потому что обычно рождение Девы к беде. Не потому, что они несут несчастья, а потому, что слишком уж много жаждущих до них.

Девы управляют снами. Отпугивают плохие, притягивают хорошие, вещие и яркие сновидения. Девы красивы и пугливы, добры и веселы, милы и талантливы. Они могут не только притягивать хорошие сны, но и сами часто становятся сказителями и провидцами. Дев любят, когда они уже при ком-то и остерегаются, если одни.

Когда-то давно добрые и сильные женщины создали несколько домов в разных местах. Дома были названы Благородными, потому как в них собирали Дев и прятали от всяких жаждущих. Если везло — девушки проживали хорошие жизни, если нет — их кто-то похищал.