Космическая одиссея 2201 - страница 9

Он огляделся.

Эта была женская часть корабля, хорошо охраняемая и закрытая для всех, у кого не было специального доступа.

Вот, судя по всему, дверь в гарем Наставника, а вот — Политрука. Вряд ли они прихватили всех своих женщин, скорее тех, кого не особо жалко, двух — трех молодых наложниц. Зато для тех шанс — будут стараться, смогут пробиться в старшие наложницы, а то и в жены.

Вздохнув, он коснулся ладонью панели — ключа.

Дверь открылась. Джонс оказался в хорошо убранной каюте с мягкой мебелью и коврами. Комната казалась пустой. Внезапно, почувствовав движение справа, он резко наклонился. Мимо пролетела женщина в мужской военной форме, тут же повернулась и бросилась на Джонса. Тот использовал прием мягкой защиты двумя руками, как его обучали в школе штурманов.

Женщина откатилась в угол каюты, тяжело дыша:

— Тренированный… козлик!

Она смотрела с ненавистью на Джонса.

— Все равно, лучше умру, а ты меня в свое стадо не получишь! Давай подходи, козлик, я тебе откушу твое хозяйство!

Джонс не двигался.

— Что, боишься?

Наконец, внимательно рассмотрев пленницу, Джонс ответил:

— О чем это вы? Я собирался только поговорить.

Женщина расхохоталась. Только сейчас Джонс разглядел, что она очень красива, несмотря на татуировку на левой руке и крепкую неженскую мускулатуру.

— Поговорить? Предложить хорошее место? Ваши закутанные рабыни уже все рассказали. Даже успокоили, дескать, будет хорошо жить с вами, козликами… Ну что, Али-Баба? Хочешь меня? Ну попытайся!

— Али-Баба? Меня зовут Мухаммед…

— Мухаммед?! — пленница снова закатилась в смехе, потом вдруг посерьезнела, — Вот что, Мухаммед, ты сейчас же свалишь отсюда, пока я не свернула твою тупую башку.

— Но почему? Мне нельзя задать пару вопросов? Я ничего вам не сделаю…

— Правда? Ну-ну… Тогда, Али-Баба, ты сядешь вон в том углу, за столом, и если попробуешь приблизиться…

— Не беспокойтесь… Только повторяю, я не Али-Баба… Меня зовут Мухаммед… А фамилия Джонс.

— Что?! Мухаммед Джонс?! — женщина снова захохотала, — клоуны!

Джонс ждал.

— Ну? Что тебе надо, Мухаммед Джонс?

— Прежде всего я хотел узнать: есть ли жалобы, пожелания?

— Отчего ж, жалобы есть, ваши козлы облапали меня, а жалею, что не успела замочить одного — другого, гады усыпили меня газом…

— Мы приносим наши искренние сожаления за причиненные неудобства, наши цели мирные, и мы не желаем причинить вам вреда.

— В самом деле? А чего тогда вы вообще тут делаете?

— Ну как… несем вам мир…

— Ты что, вправду такой дурак?

Джонс совсем растерялся. Никогда еще женщины с ним так не говорили…

— Вот объясни-ка мне, Али-Баба, как ты тут собирался нести мир?…

— Меня зовут Мухамм…

— Слушай, ты в детстве сказок не читал? Ладно, не важно… Так чего вы на нас напали?

— Как что? Вы же наши братья и э… сестры… живущие во тьме. Мы обязаны умиротворить вас..

— Боже, ну и простота… а нас вы спросили?

— Как можно спрашивать, вы же во тьме! Потом поймете и поблагодарите…

— Ой, не могу! Даже не ожидала такого козлика здесь встретить! Иди-ка сюда, дурачок, садись на диван.

Она хлопнула по дивану рядом с собой. Джонс недоверчиво смотрел на нее…

— Иди, иди, не укушу… — она опять засмеялась, уже довольно добродушно.

Джонс осторожно сел на краешек дивана.

— Боже, какой смешной Али-Баба! Ну-ка… дай посмотрю на тебя… надо ж, на человека похож… Даже хорошенький… спортивный… Не только задом кверху, а еще и на гирьках успеваешь, а?

— Я чемпион по исламскому троеборью Нью-Йорка!

— Хахаха!!! Это кто зад выше задерет? На счет три?! Ну-ка, попробуем! Защищаться ты умеешь, а нападать?

— Вы с ума сошли? Я не борюсь с женщинами… — Испугался Джонс.

— Давай, давай, Али-Баба, покажи класс!

Женщина прыгнула на ковер и стала делать приглашающие жесты… Джонс медлил.

— Ну чего ты боишься? Подходи! Ну?

Джонс неуверенно стал подходить… Еще ближе… И внезапно оказался лицом на ковре. Над головой раздался смех… Он вскочил. Женщина снова делала приглашающие жесты. На этот раз он был осторожнее, но снова оказался на полу под звонкий смех.

— Что-то плохо тебя учили, Али-Баба, с твоим самым верным ученьем! А ползать-то кверху задом все ж лучше выходит!