Космическая тюрьма - страница 7

Лэйк согласился со всеми предложениями Прентисса. Когда закончилось краткое обсуждение дальнейшего плана действия, он спросил:

– Что ты знаешь о Рагнароке?

– Не очень много, – ответил Прентисс. – Для исследования мы провели здесь не слишком много времени. На Рагнароке нет тяжелых металлов или каких-либо ценных полезных ископаемых. Мы провели лишь поверхностное обследование Рагнарока, и когда у нас умер шестой человек, мы отметили планету на карте как непригодную для обитания и продолжили свой рейс дальше.

Как ты возможно знаешь, та яркая голубая звезда является вторым солнцем Рагнарока. Ее положение на небосклоне впереди желтого солнца указывает на то, что сейчас здесь стоит ранняя весна. Когда наступит лето, Рагнарок будет как бы качаться между двумя солнцами и наступит такая жара, какой никогда еще не переносил ни один человек. А когда придет зима, наступит такой же холод. Я не знаю никаких съедобных растений, хотя, возможно, они здесь и имеются. Здесь водится несколько разновидностей грызунов – они питаются падалью и травоядное животное, которое мы назвали лесной козой. Хищники являются доминирующей формой жизни на Рагнароке, и я подозреваю, что они намного более разумны, чем нам бы этого хотелось. У нас с ними будет идти постоянная битва за выживание. Здесь водится еще один зверь, не такой разумный, как хищник, но такой же опасный – единорог. Единороги – животные крупных размеров, быстрые и перемещаются стадами. Здесь я пока не видел ни одного единорога – и надеюсь, мы их не увидим. В низменных местах водятся болотные ползуны. Это сущий кошмар. Я надеюсь, они не поднимаются летом на более возвышенные места. Для нас будет вполне достаточно хищников, Адской Лихорадки, повышенной силы тяжести, жары, холода и голода.

– Понятно, – сказал Лэйк. Он улыбнулся, но улыбка получилась такой холодной и бледной, как отражение лунного света на арктическом леднике. – Планета земного типа – ты помнишь обещание, которое Джерны дали Отверженным? – Он посмотрел на местность за лагерем, на снег, бегущий поземками с замерзших холмов, на умерших и умирающих колонистов и на маленькую девочку, тщетно пытавшуюся разбудить своего мертвого брата.

– Они были приговорены к смерти, без всякого основания и без шансов на выживание, – сказал он. – Среди них так много молодых..., а когда ты молод, умирать всегда рано.

Прентисс вернулся в лагерь. Умершие были похоронены в неглубоких могилах и проведена опись обещанных Джернами «достаточных запасов». Они включали в себя те немногие из личных вещей, которые было разрешено взять Отверженным, плюс небольшое количество продовольствия, изъятого из складов «Констеллэйшн». Джерны были вынуждены снабдить Отверженных хотя бы небольшими запасами продовольствия – если бы они открыто бросили их умирать с голоду, Принятые, чьи семьи находились среди Отверженных, могли бы взбунтоваться.

Проведенный учет оружия и боеприпасов показал их обескураживающе малое количество. Колонистам предстояло научиться как можно скорее изготовить луки и стрелы и пользоваться ими.

Взяв с собой небольшую группу охраны и рабочих, Прентисс отправился в небольшую долину, соединявшуюся с центральной долиной на расстоянии мили к северу от места высадки колонистов. Здесь было настолько удобное место для лагеря, насколько можно было надеяться – широкое и ровное, с растущими повсюду рощами деревьев и бегущим посреди долины ручьем.

Рабочие начали сооружение хижин, а Прентисс тем временем взобрался на ближайший холм, достигнув вершины, он тяжело дышал – ведь сила тяжести была эквивалентна увеличению его собственного веса в полтора раза. С вершины холма он осмотрел окружающую местность.

К югу, за бесплодной долиной, можно было видеть, как местность постепенно понижалась, переходя вдали в южные низменности, где обитали единороги и болотные ползуны. К северу на протяжении многих миль тянулся ряд постепенно повышающихся холмов, заканчивающихся крутым подъемом на огромное плато. Плато простиралось от западного до восточного горизонта. Оно все еще было покрыто зимним снегом и вздымалось так высоко над лежащим внизу миром, что облака, казалось, касались его и наполовину скрывали от глаз.