Космические демоны - страница 10

Несмотря на то, что он был весь поглощен космическими демонами, до него дошло, что что-то в доме неладно.

— Что случилось? — спросил он.

— Ничего, — Марджори улыбнулась, и улыбка ее говорила: «Случилось, но к тебе это не относится, и ты в этом не виноват». Эндрю поднялся к себе а снова принялся за игру. Когда он ушел обедать, компьютер выключил. Сейчас включил его снова. Как обычно, засветился синий экран.

Весь сплошное нетерпение, Эндрю начал проходить первоначальную последовательность игры. Как только бустеры отпали, Эндрю был уже готов к астероидной бомбардировке. Модуль слушался его ловких пальцев, его мозг и его руки как бы слились в одно целое. Он заставил себя сконцентрировать внимание только на том, чтобы достичь пистолета и начать уничтожать демонов. Дважды у него ничего не получилось. Демоны сумели прорвать его защиту, и он слышал их торжествующие вопли, когда инопланетяне аннигилировались.

Когда появился третий инопланетянин, он сосредоточился еще сильнее.

И вот оно случилось. Нужный счет и нужное время совпали. Инопланетянин двигался без помощи джойстика. Оружие оказалось у него в руках. Эндрю добился этого. Он был в игре!

Он превратился в пульсирующую массу импульсов и рефлексов, откликающихся на малейшее побуждение к действию. Неожиданное движение, малейший световой намек приводили к тому, что заключенная в нем энергия изливалась короткими толчками в направлении опасности через руку, оружием поражала демонов. Когда демон за демоном с диким стоном уничтожались, наполняя этими стонами темноту, он смеялся, но смех его был холодным.

Какой-то странный голос появлялся. В нем слышалось уважение, и он льстил ему. Он говорил: «Молодец! Ты чемпион. Ты ас. Ты победишь».

Эти слова заставляли его смеяться тем же самым холодным смехом.

«Я — голос программы. Верь мне. Ничего не бойся», — точно кто-то отвечал ему.

«Я не боюсь», — думал он. Пистолет все стрелял и стрелял, и Эндрю смеялся.

Но его смех перешел в крик, когда он вдруг заметил, слишком поздно, что один из демонов прорвал его оборону. Эндрю почувствовал ужасный момент собственного уничтожения.

На какую-то долю секунды у него появилось чувство, что он попал куда-то, откуда нет возврата, но вслед затем ощутил себя снова сидящим на стуле напротив экрана, и обычный мир окружал его.

Вдруг он почувствовал волчий аппетит. Точно всю энергию из него выкачали.

«Я примусь за игру после, — подумал он. — Сейчас надо пойти поесть».

Отец был дома. Когда Эндрю открыл дверь своей комнаты, он услышал его голос внизу. Эндрю так был полон космическими демонами, что не понял сначала, что голос этот звучал громко и сердито. Но когда он открыл дверь в комнату, то даже ему стало ясно, что там идет скандал. Мама тут же резко вышла на кухню и включила посудомойную машину. Ему не было видно ее лица, но он видел лицо отца. Роб выглядел уставшим и подавленным. Губы его были плотно сжаты, казалось, что он сдерживает себя с огромным усилием. Что-то происходило с его глазами. Он почему-то часто-часто моргал.

— Здравствуй, папа, — приветствовал его Эндрю. В этих обстоятельствах лучше всего было вести себя так, как будто ничего не произошло.

— О, привет! Привет, Эндрю! — сказал Роб. Он тоже старался выглядеть обычным. Он попробовал улыбнуться, губы, его покривились, он махнул рукой.

Роб понес свой стакан в кабинет, сказав, что ему еще надо поработать. Эндрю съел свой десерт и еще полпачки печенья и два яблока. Он так и не утолил голод, но мать отослала его наверх.

— Ложись спать, — сказала она с притворной строгостью. — Сейчас же ложись спать.

Когда он улегся, решил, что просто забудет про скандал между родителями.

— Все ссорятся иногда, — сказал он самому себе. — Это ничего не значит.

Это было несколько дней спустя. Дул леденящий ветер. Бен подпрыгивал в воротах школы, чтобы немножечко согреться. «Агаду-дуу-дуу… Тащи ананас и грушу потряси…» Ему нравилось пританцовывать в такт словам песенки. Ему казалось, что он сделан из пластика, гибкого и неломающегося.

Школьный двор был полон ребят, но никто не обращал внимания на Бена, и заметил его только Джон Ферроне, когда проходил через ворота с Элейн. Он тоже запел: