Космический бродяга - страница 5
— Если он так свободно швыряет деньгами, — заметил густым басом, показавшийся благородным мужчина, — то какая необходимость у него наниматься к нам?
— Расскажите нам, почему вы убили своего раба? — не обращая внимание на вопрос благородного, спросил Безджин.
Харадон мрачно улыбнулся:
— Меня это позабавило!
Один из простолюдинов пожал плечами и сказал:
— Эти космические бродяги ведут себя совсем не так, как обычные люди. Безджин, я против того, чтобы нанимать его.
— Но мы нуждаемся в нем, — резко ответил карлик и, обратившись к Харадону спросил: — Возможно, это было что-то вроде рекламы, демонстрации вашей готовности убивать и вашего безразличия к моральным ценностям человечества?
— Да, — солгал Харадон.
Ему бы только повредило, если бы он начал объяснять истинную причину. Ведь он купил несчастного протея для того, чтобы, убив, избавить его от бесконечных страданий.
— Я развлекался, — оскалил зубы Барр. — Наверное, этим и привлек ваше внимание к своей скромной особе.
Безджин был доволен.
— Хорошо, позвольте тогда объяснить вам, Харадон, кто мы такие. Во-первых, наши имена: это Хайтман Сверок, младший брат лорда Моаркса.
Харадон взглянул на аристократа и подумал: "Второй сын… Ах да, вспомнил. Вторые сыновья не наследуют имущество, однако они часто забредают в какие-то тайные союзы незаконных дельцов".
— Я имел удовольствие перебить вашего брата на торгах сегодня утром, — заметил он вслух.
— Перещеголять Моаркса? Нет, это невозможно, — надменно скривился аристократ.
Харадон пожал плечами.
— Его в самом разгаре аукциона позвали к госпоже, он вынужден был уйти. В противном случае, протей принадлежал бы ему, а у меня в кармане было бы на девятьсот стелларов больше.
— Этих двоих, — продолжал Безджин, — зовут Доргель и Розамонд. У них полный голос в нашей организации. Это, — он сделал жест в сторону женской особы, — Мария. Она принадлежит Доргелю, но он не возражает, если кто-нибудь краткосрочно заменяет его.
Харадон пожал плечами:
— Я не собираюсь брать это сокровище в долг. Ну, а какое же мое участие в этом деле?
Высохший карлик прошипел:
— Розамонд, принеси нам один экземпляр.
Загорелый простолюдин поднялся со своего места и направился в самый темный угол тускло освещенной комнаты. Некоторое время он что-то искал на ощупь в ящике стола, а затем вернулся с драгоценным камнем, который ярко искрился даже сквозь сомкнутые пальцы. Он положил камень на стол, и тот начал тускло мерцать, резко уменьшив свое свечение. Харадон обратил внимание на то, что ни Хайтман Сверок, ни Доргель не задержали взгляда на самоцвете более чем на секунду, и поэтому он так же, как и они, отвел глаза в сторону.
— Возьмите его, — предложил Безджин.
Самоцвет был холоден, как лед. Харадон играючи перекатывал его на ладони и вопросительно смотрел на присутствующих.
— Ну что же вы? — усмехнулся Безджин. — Неужели вас не заинтересовал этот камень? Да рассмотрите же вы его повнимательнее. Загляните в его глубину! Поверьте мне, это действительно прекрасный экземпляр!
Харадон стал разглядывать камень. У самоцвета были широкие грани, внутри играли световые переливы, и внезапно у Барра перехватило дыхание: в глубине камня он увидел лицо, лицо женщины, томное, манящее, которое, казалось, выплывает к нему из морской пучины…
Его прошиб пот. С усилием он оторвал взгляд от камня и опустил ладонь. Секундой позже Барр с силой швырнул самоцвет в самый дальний угол комнаты. Повернувшись к Безджину, Харадон сквозь зубы процедил:
— За такие шутки тебя ждет смерть!
Его руки метнулись к горлу карлика, но тот неожиданно резко отпрянул назад, а Догель и Розамонд быстро вклинились между ними. Харадон какое-то мгновение смотрел на грузного, плотного Розамонда, затем отступил, содрогаясь от сильного волнения.
— По крайней мере, вы могли предупредить меня, — сказал он через некоторое время, немного успокоясь.
Безджин извиняюще улыбнулся:
— Мы должны были испытать вас. Нам нужны только сильные люди. Сверок, что вы теперь думаете?
— Он отбросил камень, — одобрительно произнес Хайтман Сверок. — Это добрый знак. Думаю, что он мне начинает нравиться.