Кости волхвов - страница 37

– Может быть, нам стоит подумать о том, чтобы пригласить к отцу постоянную сиделку?

Мать отдернула руки и отрицательно мотнула головой. Не то чтобы она возражала против этой идеи. Она просто не хотела ее обсуждать.

Грей не в первый раз наталкивался на эту невидимую стену. Во-первых, на присутствие сиделки никогда не согласится отец, поскольку в глазах окружающих он, по его мнению, станет выглядеть безнадежным инвалидом. Во-вторых, против этого была и сама мать, считавшая, что заботиться о муже должна только она, и никто больше. Но каких мучений все это стоило их семье!

– Кенни давно приезжал? – поинтересовался Грей.

Его младший брат возглавлял компьютерную фирму в соседнем штате, неподалеку от границы штата Виргиния. Он пошел по стопам отца и стал технарем, правда, специализировался не на нефти, как отец, а на электричестве.

– Ты же знаешь Кенни… – сказала мать. – Ну-ка погоди, я положу отцу маринованный огурчик.

Грей печально покачал головой. В последнее время Кенни часто говорил о том, что хочет переехать в город Купертино, что в Калифорнии. Он приводил массу аргументов в пользу этого решения, но Грей-то знал правду. Его брат просто хотел сбежать, уехать как можно дальше от всех проблем. Но Грей не осуждал младшего брата. Когда-то он и сам сделал то же самое, завербовавшись в армию. Возможно, это была фамильная, передающаяся по наследству черта их семьи.

Мать протянула ему банку с маринованными огурцами, чтобы он открыл ее, и спросила:

– Как идут дела в твоей лаборатории?

– Отлично, – ответил Грей, а затем откупорил банку, выудил из нее огурец и положил на тарелку, предназначенную для отца.

– Я прочитала в газетах, что правительство собирается сократить финансирование УППОНИР.

– Не волнуйся, меня не уволят, – успокоил он ее.

Родители не знали о том, что такое «Сигма» и какую роль играет в ней их сын. Они считали, что Грей занимается какими-то малозначащими научными изысканиями по заказу Пентагона. У них, разумеется, не было допуска к секретным сведениям подобного рода.

С тарелкой в руке Грей направился к задней двери. Мать смотрела ему вслед.

– Он обрадуется, увидев тебя.

«Если бы только я мог сказать то же самое!» – с горечью подумал Грей, направляясь к сараю, стоявшему в дальнем конце участка. Из приоткрытой двери доносились звуки музыки кантри. Они возродили в памяти не самые приятные воспоминания.

Грей остановился у дверей сарая. Он увидел отца, склонившегося над верстаком, на котором лежали ровно оструганные дощечки.

– Папа! – окликнул он.

Отец выпрямился и обернулся. Он был примерно такого же роста, как Грейсон, только более коренастый, с широкой спиной и плечами. Перед тем как поступить в колледж, он работал на нефтяных месторождениях, зарабатывая деньги и опыт в области нефтедобычи. И все было прекрасно до тех пор, пока однажды в результате аварии на нефтяной вышке ему не отрезало по колено левую ногу. В результате отец вышел на пенсию в сорок семь лет.

Это случилось пятнадцать лет назад. Половина жизни Грейсона. Поганой, надо признать, жизни.

– Грей? – Отец словно не верил своим глазам. Он утер пот со лба, размазав по нему налипшие опилки, и сердито нахмурился. – Не стоило проделывать столь долгий путь.

– А как же иначе к тебе приехали бы эти сэндвичи? – сказал Грей, показывая отцу тарелку.

– Их приготовила твоя мать?

– Ты же ее знаешь. Она старалась как могла.

– Что ж, тогда я, пожалуй, их съем. Добрые порывы необходимо поощрять. – Оттолкнувшись от верстака, отец проковылял на своем протезе к холодильнику. – Пиво будешь?

– Мне скоро нужно возвращаться на работу.

– Одна бутылка пива тебя не убьет. У меня как раз есть «Сэм Адамс» – помои, которые тебе так нравятся.

Отец был любителем таких известных сортов пива, как «Будвайзер» и «Курс», но тот факт, что он забил холодильник банками «Сэма Адамса», значило в сто раз больше, чем дружеское похлопывание по спине. А может быть, даже больше, чем объятие.

Грей просто не мог отказаться от этого предложения.

Он взял бутылку и откупорил ее с помощью открывалки, привинченной к краю верстака. Отец подошел бочком, примостился на краешек высокой табуретки и поднял бутылку «Будвайзера», салютуя сыну.