Кот в муравейнике - страница 5

Посмотрев, какими голодными глазами Лапочка смотрит на мясо, достаю из багажника сковородку и укладываю на нее еще один кусок, самый крупный.

Думал, Лапочка откажется есть из моих рук. Какое там! Хорошо, что пальцы не откусила. Готова горячее глотать не жуя. Приказываю есть неторопливо, и каждый кусок даю запить соком. А она жрет как не в себя! Если так пойдет, нам холодильник не нужен. Потому что мяса до завтра не хватит.

Поели.

— Господин, рабыне очень стыдно, но у рабыни связаны руки, она сама не может…

— Ну?

— Рабыня хочет какать…

Так прямо, открытым текстом. Выясняю, в чем дело. В шортиках вместо ремня металлическая цепочка. Закрыта на замок. Ключ тут же, спрятан в шортиках. Понятно, чтоб матросня не распускала руки. Как бы, какаем и писаем только по разрешению хозяина. А новый хозяин должен ей и попу лопухом подтирать. Ох уж этот гребаный ритуал!

— Господин…

— Ну?

— Если господин не хочет развязывать рабыне руки, можно, рабыня немного подремлет? Только до тех пор, пока не понадобится господину…

Так, значит! Накорми, напои да спать уложи. Но требование законное. Показываю и объясняю, как работает застежка-молния на входе в палатку. И расстилаю Лапочке пенку. Засыпает моментально. Видно, три ночи не спала. А я осматриваю свои владения. Целый месяц свободы! Четыре недели, тридцать два дня! Ну, за вычетом двух дней на дорогу, которые я практически проспал. Да, да, установил на байке старое корыто, прикрепил, притянул ремнями и веревками, задал автопилоту координаты финиш-позиции и приказал двигаться по кратчайшему расстоянию. Зачем корыто? А это такой упрощенный вариант каюты. Я в нем спал! Постелил два комплекта пенок и дрых сколько мог. В горах только неудачно получилось. Там средняя высота три с половиной тысячи. Да я автопилоту задал тысячу над грунтом. Падение температуры — шесть градусов на километр высоты. Сколько получается? Правильно, глубокий минус! Чуть в ледышку не превратился. Догадался пенкой прикрыться, перетерпел четверть часа. Зато над океаном лететь — одно удовольствие. В смысле, скука смертная. Застывшие гряды волн от горизонта до горизонта — и больше ничего. Но, как бы там ни было, двое суток — и я на диком материке! Впереди двадцать восемь дней отдыха и два дня на обратную дорогу. Потом мама с Татакой дня два будут проедать плешь, что улетел без разрешения. Ага, кто бы мне разрешил! Татака может устроить сутки карцера. Хотя, вряд ли. Я же старшекурсник, а она новичков дрессирует. И формально я ничего не нарушил. То, что сбежал из дома, оставив на столе записку — это семейные дела. Учебного корпуса не касаются! А перед учебным корпусом я чист как горный снег. Два года копил увольнительные, и взял сразу все — тридцать три штуки. Сам Пуррт подтвердил, все законно! Ну, придется догонять группу и сдавать зачеты за пропущенный месяц. Но месяц свободы того стОит!

Строгаю копье. Жабоглоты вверх на три-четыре метра прыгают, и на десять-пятнадцать шагов вдаль. Поэтому мое копье — толстая оглобля больше трех метров длиной. Не очень прямая, но прочная. Тяжелая, зараза. Я ее ошкурил. Дня два-три подсохнет на солнце, может, легче станет? Вообще, лучше бы двуручный меч. Я прошел под шлемом курсы фехтования на двуручниках и фехтование двумя мечами. С моторными навыками! Прронырра помог. Не даром, конечно. Тяжелый двуручник — наверно, самое подходящее оружие против жабоглота. Но чего нет — того нет.

К ужину из палатки выползает Лапочка. Зубами закрывает молнию, чтоб в палатку не набились кровососы и бредет ко мне. А я обжигаю над костром наконечник копья. Копье приводит Лапочку в ужас.

— Это не для беглых рабынь, это для жабоглотов, — поясняю я.

— Рабыня чуть не… Господин, рабыня хочет сделать пи-пи.

Ох, ежкин кот! Извлекаю из шортиков ключик, расстегиваю ремень-цепочку и стягиваю с Лапочки шортики.

— Это — «чуть не»? Это теперь называется «чуть не»? — вешаю шортики на куст так высоко, как могу дотянуться. — Походишь пока голышом!

В глазах рабыни набухают слезы. На самом деле никакого криминала в шортиках нет. Так, чуть влажные. Но, чуйка говорит, Лапочка решила сесть мне на шею. А без шортиков она тоже красивая!