Котовский. Книга 1. Человек-легенда - страница 73

В кабинете уже сидел начальник революционного штаба Венедиктов и другие фронтотдельцы. Здесь же был комендант станции. Они оживленно обсуждали что-то. Вскоре и Котовский включился в беседу.

Серьезное дело заключалось, оказывается, в том, что в Кишиневе подготавливался, как удалось выяснить, вооруженный переворот.

— Понимаете, подлецы какие! — басил Гарькавый. — Украинская рада собрала трансильванских пленных, соответственно обработала их, снабдила оружием и теперь якобы отправляет на родину транзитом через Кишинев. Здесь господа из «Сфатул-Цэрия» только ждут сигнала. Трансильванцы выскочат из вагонов с оружием в руках, их поддержат так называемые национальные полки «Сфатул-Цэрия». А через час мы с вами будем болтаться на телеграфных столбах, что лично мне совсем не улыбается. Таков, по крайней мере, у них план.

— Ловко придумано. Но ничего у них не выйдет, — усмехался Венедиктов.

— Эшелон находится уже в пути.

— Мы его встретим, не беспокойтесь насчет этого. Нас ведь тоже не так мало.

— Мы все пойдем! — с воодушевлением говорил Котовский. — И не забывайте, что Пятый Заамурский конный полк — наша надежная опора и сила.

— Да и железнодорожники нас поддержат, — напомнил комендант станции Кишинев.

— Ну, давайте действовать, — заключил Гарькавый. — Конечно, ничего у них не получится с их хитроумным планом.

Но времени оставалось в обрез. Котовский справился у дежурного по станции — эшелон был уже в Раздельной.

— Получайте, товарищи, оружие! Стрелять умеете? — распоряжался, придя в железнодорожное депо, командир Пятого Заамурского конного полка, с первых дней перешедшего на сторону революции.

Машинисты, стрелочники, рабочие депо подходили, брали винтовку и две обоймы и уступали место следующим. Заняли позиции и заамурцы, деятельно распоряжались и комиссар Рожков и комендант станции.

Котовский установил наблюдение за «Сфатул-Цэрием». Там явно готовились, стараясь сделать все незаметно. И Котовский тоже позаботился, чтобы никто не видел их истинных приготовлений к встрече «гостей».

— Поезд проследовал через Бендеры, — сообщил дежурный по станции.

Было припасено десятка два букетов — роскошных, пышных, из оранжерей. Поставили на перроне духовой оркестр, но у каждого музыканта были в карманах револьверы. Вывесили огромное полотнище «Добро пожаловать!» по-русски, по-молдавски и по-украински. Прибыло на вокзал по меньшей мере пятьдесят коммунистов. Приехали Гарькавый и Милешин. Выслушали доклад Котовского, усмехнулись, посмотрев на плакат, на букеты, на духовой оркестр.

Соглядатаи из «Сфатул-Цэрия» докладывали:

— Подумайте! Эти головотяпы встречают с букетами наших трансильванцев!

— Они им покажут букеты, — проворчал Херца и снова повторил указания: — Один эскадрон сразу же захватывает телеграф, второй эскадрон ликвидирует «советчиков». По улицам — патрули. Разгонять любые сборища и, пожалуйста, без этих телячьих нежностей: стрельба в воздух и прочее. Ничего не случится, если будет немножечко жертв. Коммунистов расстреливать без суда и следствия, не водить их туда и сюда. Никаких арестов. Приканчивать. Проверьте сами, все ли поняли мои распоряжения. Можете идти.

— Эшелон прибудет в два сорок, — сообщил дежурный по вокзалу Котовскому.

Голос раздраженный, глаза холодные. Котовский посмотрел на него внимательно: свой человек не будет так озлоблен. Отыскал знакомого телеграфиста:

— Как там с трансильванцами?

— Подходят к семафору.

Соврал дежурный, когда сказал, что поезд придет в два сорок! Интересно, с какой целью? Не было еще и двенадцати, а поезд уже был тут!

Котовский доложил обо всем этом Венедиктову и подал знак музыкантам. Сигналом «Приготовиться» был бравурный марш духового оркестра. Оркестр грянул. За вагонами, в воротах депо, в киосках прохладительных напитков, в зале ожидания, в камере хранения ручного багажа — всюду поблескивало оружие.

Паровоз ревел, дымил, выпускал пары. Эшелон принят на первый путь. Добро пожаловать!

Как только поезд остановился, перрон наполнился вооруженными. Солдаты держали винтовки наперевес. В каждый вагон вскочило по нескольку человек из отряда железнодорожников и из Пятого Заамурского полка.