Ковчег Фабиана - страница 19
Неутомимый Хагрим, уже «наевшись» тяжеленой битвой, едва стоял на ногах. Сопротивляться здоровенному бойцу в белоснежной кирасе было уже невыносимо.
Справа его подстраховывал Роти, успевая отражать атаку противника. И не забывая о том, что поблизости лежит поверженный Дварин, из мертвого тела которого, третий наемник вынимает меч, готовясь помочь своим товарищам.
Заклинание старого мага сработало на ура!
Отряд обученных бойцов стал сильнее, хитрее и проворнее.
Действуя грамотно и слажено, они быстро выключали из боя одного за другим бородатых гномов, плавно и размеренно заканчивая начатое представление. Тех, кто остался, они давили количеством.
И вновь наемники набросились на молодого парня.
Теперь уже одновременно, забирая у Сальвата последние силы. Жестко подставленное оружие соприкоснулось сразу с двумя стальными клинками, и плохо закаленный металл не выдержал такой нагрузки. Лезвие предательски раскрошилось, а в руках осталась только рукоять.
Не давая ни мгновения передышки, Воин Света ударил молодого юношу ногой в живот. Сальват потерял равновесие и распластался на земле.
Острая, жгучая боль скрутила парня в три погибели, не позволив подняться. В глазах потемнело и перехватило дыхание. А при попытке сделать глоток воздуха, стало еще больнее. Словно ему в легкие метнули ежа.
«Все! Это конец!».
Весь Тальгард потух перед взором мальчишки, и на мгновение почудилось Царство мертвых во всей своей красе.
Сальват действительно приготовился умереть.
Это бы и произошло, если бы его не заметил находившийся поблизости Хагрим. Гном собрал остатки своей силы, плечом оттолкнул верзилу в белых кожаных доспехах, и бросился между наемниками и лежащим на земле молодым парнем, прекрасно понимая, чем все это может закончиться.
Удар мечом получился слабым, но точным.
Острое лезвие аккуратно вонзилось в живот бородатого гнома, заслонившего своим телом Сальвата. Мощными руками, раненый гном, вцепился в горло каждому из нападающих и, издав дикий крик, повалил обоих на деревянный стол. Под тяжестью трех громадных тел, стол перевернулся, опрокидывая незадачливых соперников.
— Хагрим! — что есть мочи закричал Сальват.
На его глазах погибал, может быть, самый близкий ему друг, вместо него пожертвовавший своей жизнью. Такой расклад дел даже самому заклятому врагу нельзя было пожелать.
Мгновения замешательства хватило, чтобы юноша поднялся на ноги и сжал свои мощные кулаки. Его оружие вышло из строя, раскрошившись на мелкие кусочки.
Защищаться было нечем.
Но молодой парень не желал сдаваться.
Он мог бы броситься на убийц с голыми руками, восхваляя месть, но последнего шанса атаковать наемников ему уже не представилось. Сумасшедшей силы магическая волна ударила в его незащищенный мозг, отчего юноша схватился за голову с неистовым криком.
Таррон читал заклинание уже в полную силу.
У парня помутнело в глазах, и от запаха гари стало невозможно дышать. Будто кто-то сдавил его горло, перекрывая доступ свежего воздуха.
Краем глаза Сальват успел увидеть, как героически сражается Тули один против двух сильных соперников. Неутомимый Рабур с дорогим кинжалом в боку уже оставил все попытки подняться на ноги и помочь своим сородичам. И великолепный Хагрим с раной в животе, несовместимой для жизни, лежит на земле, удерживая крепкой хваткой двух воинов.
Лишь Роти, все еще сражался бок о бок со своим сородичем, хоть как-то обозначал ход битвы.
Гномов осталось всего двое.
Они из последних сил защищали неизвестный ковчег и ключ, который принес Карабар в «Пивную Бороду».
И долго это продолжаться не могло.
Двое бойцов старого мага уже освободились от железных объятий Хагрима и поспешили на помощь своим соратникам.
Пятеро подготовленных воинов в белых одеждах против двух гномов, сильно уставших, и едва сдерживающих невероятное наступление.
Поражение было обеспечено.
Скоро хозяева «Пивной Бороды» гордо падут от рук непобедимых бойцов, и жизнь в старом трактире навсегда закончит свое существование.
Но магу Святой Земли и этого оказалось мало!
Таррон, видимо, не хотевший больше рисковать жизнью своих людей, поднял древний посох над головой, и в его костлявых руках деревянный артефакт засветился ярким синим пламенем. Двор трактира озарил яркий свет, словно на улице был снова ясный день.