Крадущийся охотник, затаившийся дракон - страница 63

– Второй способ сложнее, требует хорошего контроля, мощной концентрации и развитой памяти. Впрочем, все эти пункты, как минимум, взаимосвязаны. Ты уже научился отличать свои мыслеформы от чужих. Это отлично – считай, половина дела сделана. Теперь слушай вводную, солдат! – Хана стала серьезна. И стала говорить, будто отливала в граните какую-то фразу какого-то жутко мудрого старца. – Никакая мыслеформа не может появиться в твоей голове сама по себе, ни на что не опираясь! – Она помолчала и уже обычным голосом закончила. – А теперь – думай!

Воцарилась тишина. Я думал. Хана спокойно ждала. Даже не шевелилась. И дышала тихонько-тихонько.

– Хана, ты сможешь передать мне мыслеформу того, чего я никогда не видел? – Наконец спросил я.

– Нет. – Мгновенно ответила девушка. – Это невозможно.

– Ну, тогда просто. – Пожал я плечами. – Надо размотать цепочку мыслеформы – откуда она появилась такая красивая. Так и доберемся до источника проблемы. А этот источник – «прихлопнуть» чем-нибудь абсурдным.

– Умничка! Отлично! – Хана подпрыгнула, хлопнула в ладоши и скинула с себя простынку. – Тогда – еще раз!

– О, нет… – Простонал я.

«О, нет». Мог ли я хотя бы неделю назад представить, что перспектива просмотра бесплатного высокопрофессионального стриптиза будет вызывать у меня не радостное предвкушение или хотя бы доброжелательное любопытство, а чувство раздражения и отвращения?

– Фан-Фан! А почему ты такой хму-у-урый? – Во все сто десять улыбалась Хана.

Почему я хмурый? Да потому что мучился бессонницей и потому что не выспался. Впервые в этом мире. В этом мире надо очень сильно постараться, чтобы «словить» бессонницу. Компьютеров нет, телевизоров нет, радио нет… совести тоже нет. С какого перепугу мучиться бессонницей? Засыпай – не хочу! Все условия для крепкого здорового сна!

Увы. В жизни бы не подумал, что эротическими снами можно мучиться. Ими же наслаждаться положено! А вот хрен! Мучился. Ворочался. Не мог уснуть. При этом Хана со своей кровати не пыталась провоцировать, вовсе нет! Но… боги! Одеяло с нее ночью сползло, и я впервые (опять впервые!) пожалел, что умею видеть в темноте!

Занялся медитацией, пытаясь обнаружить источник этих ненормальных желаний по отношению к девушке-подростку. Нашел. Оказалось, происки посторонних коварных мыслеёб… мыслекрутов тут не при чем. И я сам себе злобный буратино. Моя реакция на Хану – целиком моя и только моя. Да, подстегнутая разогнанной энергетикой после массажа, но – моя. И вот как с таким бороться? С тем, что только мое, личное? И спросить не у кого – Хана спит. Извернулась в невероятный крендель на своей кровати, маечка задралась, обнажив стройный животик, ножки, беззащитное милое личико… Хоть головой об стенку бейся! Так ведь нельзя – разбужу. И придется объяснять, в чем дело. А если она предложит самый простой вариант решения проблемы? Я ж не выдержу!

И вот так всю ночь…

– Погода не нравится. – Буркнул я. – Не люблю, когда пасмурно.

– Пф! – Разумеется, Хану я обмануть не смог. – Ты готовься, сегодня вечером будет сложнее. Так что набирайся сил, Фан-Фан! Ку-ку-ку!

Я знал, как она может сделать «сложнее». Знал и боялся. Если у меня на нее в ее подростковом теле такая реакция, то что будет, когда она предстанет передо мной в своей взрослой ипостаси?! Наверняка ж, на взрослую Зану похожа будет! А там – ой-ёй-ёй! – такие внешние данные!

– Ой, Фан! Смотри! – Хана вихрем метнулась к прилавку. – Смотри, какие гребешочки, Фан!

Мы шли по рынку. Я тянул в сторону прилавков с оружием, Хана, соответственно, в сторону прилавков всяких мелких женских радостей – украшений, отрезов ткани, ниток-иголок и прочей мелочевки, в которых нам, мужчинам, лучше даже не пытаться разобраться, чтобы не заработать вывих мозга. Казалось бы, девушка, знавшая, что такое «квантовый компьютер» и «атомная бомба» не должна зависать у прилавков с выложенными изделиями народного декоративно-прикладного искусства. А вот и нет – зависала и еще как! И, как мне показалось, вполне искренне восхищалась мастерством умельцев…

Так и передвигались по рынку. Зигзагами.