Красавица и чудовище - страница 62

Как ни странно, он больше не испытывал страха. Стоило ему сделать решительный шаг, и страх остался по ту сторону дверей, где гулял по террасе теплый, вихрящийся ветер. Сначала Винсент держался осторожно, но понемногу успокоился. Он свободно разгуливал среди гостей Джона Бреннана, и никто не обращал на него внимания. Они слишком заняты погоней за удовольствиями, а также своими заботами, подумал он.

Мимо сновали слуги в ливреях, их лица были прикрыты масками или размалеваны краской. Слуги разносили подносы с бокалами и какими-то крошечными, изысканными закусками. Винсенту тоже предлагали, но он отказывался. В бокалах наверняка были алкогольные напитки, а он их не выносил. Аппетита тоже не было — просто из-за обилия впечатлений. Один раз Винсент все-таки остановился, пораженный и очарованный. Дело в том, что слуга с низким поклоном предложил ему узорчатый серебряный поднос, на котором красовалась хрустальная ваза, обложенная льдом. Лакей сказал, что это икра, белужья икра. Та самая икра, которую ели русские цари. Наверное, сама княжна Анастасия намазывала тоненькие тосты этой черной пастой, проводя время на таких же вот балах.

Винсент приблизился к танцующим. Его внимание привлек натурального вида скелет. Музыка была слишком резвой на его вкус и не произвела впечатления. Потом зазвучал вальс. Винсент отошел в сторону, откуда было лучше видно, и стал смотреть.

Вот она. Маленькая женщина в узком платье и длинных, по локоть, перчатках, в коричневой маске с перышками. Танцует с мужчиной в рогатом шлеме. Она легко парила в вальсе, проворно переступая ногами. Ее манера танцевать была непохожа на то, как танцевали все остальные. Не сразу Винсент понял, что маленькой женщине очень трудно поспевать в такт за широкими шагами своего рослого кавалера. Сквозь узкую маску викинга было видно сосредоточенно-насупленное лицо. Кавалер явно мучился и страдал, дожидаясь, пока закончится эта пытка. Время от времени доносился громкий шепот:

— Ой, черт! Извини, Бриджит!

— Ничего, Томас, ничего страшного.

— Ах, проклятье!

Это была Бриджит О’Доннел, танцевавшая вальс со своим рослым телохранителем. Одновременно она разглядывала публику, и во время одного из стремительных поворотов взгляд ее упал на Винсента. Бриджит надавила Томасу на плечо, чтобы он снова развернулся и она могла получше разглядеть незнакомца. Музыка прекратилась. Гости зааплодировали, гул голосов стал громче, заполняя образовавшийся звуковой вакуум. Музыканты отложили инструменты, ударник встал и потянулся, пианист опустил крышку рояля и взял со столика бокал. Бриджит О’Доннел приподнялась на цыпочках, стараясь не упустить из вида человека в плаще.

Винсент стоял на месте, поняв, что обратил на себя внимание. Это наверняка Бриджит О’Доннел, и сейчас она к нему подойдет. Викинг взял ее за руку, бросив на Винсента подозрительный взгляд. Бриджит рассмеялась. На миг ее заслонила толпа, а когда Винсент увидел писательницу вновь, она направлялась прямо к нему.

Это судьба, подумал он и не стал больше об этом размышлять. Сегодняшняя ночь — особенная. Он всегда это знал.

— Бриджит О’Доннел? — тихо спросил он, когда она приблизилась.

Она улыбнулась.

— Собственной персоной.

Протянула руку.

Он слегка заколебался, но она этого не заметила. Потом, не снимая перчатки, осторожно пожал маленькие пальчики.

Винсент все время помнил, что вокруг огромное количество людей, что неподалеку находится Катрин. Помнил — и вдруг обо всем забыл. Осталась только эта женщина, дружески пожимавшая ему руку и смотревшая на нею, как на старого товарища.

— Я не хотел помешать вашему танцу, — в конце концов сказал он, нарушив затянувшуюся паузу.

Она улыбнулась:

— Это был акт милосердия. Томас — хороший друг и храбрый человек, но танцор никудышный.

Бриджит придвинулась поближе, чтобы рассмотреть его лицо, и Винсент, к собственному изумлению, почувствовал, что его не смущает этот взгляд. Какая прекрасная маска, думала Бриджит. И вместе с тем очень простой наряд: черный шерстяной плащ, кое-где с заплатами черной кожи, старинного покроя рубашка, обтягивающие бриджи, перчатки с раструбами и сапоги. Нет, самой интересной деталью этого маскарадного костюма, несомненно, была маска. А может быть, это не маска, а особый театральный грим. Голос очень хорошо соответствовал облику — глубокий, звучный, сильный, но с оттенком нежности.