Красавица и чудовище - страница 7

Это по какой-то непонятной причине усугубило его странное состояние обеспокоенности.

— Да, — пробормотал он.

Взор его остановился на каменном выступе балкона, на дальней улице внизу. Он рассеянно чертил узоры пальцем на покрытом росой маленьком столике.

— Винсент, — прошептала она.

Ни звука. Она обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь, никак не связанную с температурой на улице.

— Что с тобой, Винсент?

Должно быть, он почувствовал ее тревогу. Когда он снова посмотрел на Катрин, он уже видел ее. Он проглотил слюну.

— Если ты найдешь ее… Пожалуйста, скажи ей… Скажи ей, что у нее есть дом. И — что я здесь.

Загадки и предчувствия — они тревожили ее, никогда еще она не видела Винсента таким несчастным. Она страшно переживала за него.

— Я скажу ей.

И немедленно напряжение его спало, будто она сняла с него тяжелую ношу. Кто такая эта Лиза и что она значила для Винсента? — с беспокойством спросила она себя. Здесь что-то не так, и, к несчастью, Винсент прячет это «не так» внутри себя.

А может быть, это было связано с Подземельем, и ему не разрешалось говорить об этом?

— Она покинула туннели, чтобы иметь возможность танцевать? — спросила она наконец.

Молчание. В какой-то момент она подумала, что он вообще не ответит. Он снова вернулся к узорам на столе, следя глазами за движениями пальца.

— Нет, она ушла не по этой причине, — сказал он тихим, бесцветным голосом. — Хотя со временем это могло бы быть причиной.

— А почему она ушла?

Винсент поднял голову и посмотрел на нее. В глазах его была глубокая боль, и слова, которые он произнес, звучали как чужие.

— Потому что я люблю ее.

Она озадаченно глядела на него широко раскрытыми глазами. Он тоже глядел на нее минуту или час, затем повернулся и исчез в ночи. Катрин смотрела ему вслед затуманенным, встревоженным взором с болью в сердце отчасти за него, отчасти — совсем неожиданно! — за себя.

Так получилось, что Катрин довольно быстро удалось найти Лизу Кэмпбелл. В «Таймс» было огромное объявление: известная лондонская балетная труппа дает еще четыре представления в Линкольн-Центре. На темном фоне анонса в маленьком белом квадрате, обрамленном причудливыми завитушками в викторианском стиле, красовалась надпись: «Солистка — приглашенная балерина Лиза Кэмпбелл». На той же странице была рецензия, где хвалили вчерашний спектакль «Лебединое озеро» и особенно превосходное исполнение Лизой партий Белого и Черного Лебедя.

Она начала с двух лучших гостиниц, расположенных вблизи Линкольн-Центра, но ни в одной из них не остановилась Лиза Кэмпбелл. Положив трубку, Катрин задумалась. Наконец, покачала головой. Гостиниц было очень много, она могла остановиться у друзей либо под другой фамилией или же просто попросить администрацию никому не говорить о том, что она у них проживает. Ну, что ж, есть другой способ найти Лизу Кэмпбелл, и она с удовольствием пойдет на балет. В последние дни она мало развлекалась, так как у нее было много работы. Однако могут быть сложности с билетами. Она позвонила в кассу. Если она будет одна или согласится сидеть одна, то на вечернее представление осталось целых четыре билета.

Она еще позвонила в несколько мест, прежде чем нашла человека, который бы смог проводить ее за кулисы после спектакля. Это мог бы сделать отец, но его не было в городе: он вел переговоры о заключении контракта от имени своего клиента. В конце концов, ей удалось найти его приятеля, знавшего одного из руководителей Линкольн-Центра. Положив трубку, она бросила взгляд на часы, быстро проглотила остатки холодного кофе, состроила гримасу и собрала бумаги на своем столе. Сейчас слишком многое поставлено на карту, и она — мелкий чиновник, помощник окружного прокурора — не должна опаздывать. Особенно если хочет успеть переодеться. Она затворила дверь своей квартиры, заперла ее и вызвала лифт. Неплохо бы сначала хорошо поесть. Ей это почти не удавалось всю неделю.

Может, стоило подождать до конца недели: она, вообще-то, предпочла бы пойти на «Ромео и Джульетту», да и без того насыщенный день был бы менее напряженным. Но, вспомнив лицо Винсента и его глаза, когда он говорил о Лизе… Нет, подумала Катрин, выйдя на улицу в этот утренний час пик. Она не знала, почему Винсент был так встревожен, но что он был встревожен — это точно. Ладно, она попробует разобраться в этом.