Красавица и чудовище. Тайны мужской и женской психологии - страница 47

И вот чем дальше, тем больше мы замечаем эту трансформацию – мужчины все откровеннее пытаются «выставить себя на продажу». Именно они теперь все ощутимее и более чувствуют себя «девицей на выданье». С одной стороны, они должны предлагать своей избраннице наибольшие материальные блага. С другой, в нашем обществе, где женщина – «личность», а потому «имеет право», мужчинам все более и более хочется быть желанными, они хотят быть привлекательными, они все менее и менее потому походят на мужчин. Разумеется, красивый, аккуратный и ухоженный мужчина лучше некрасивого, неопрятного и вонючего субъекта, но речь сейчас не о том, что лучше, а о том, кто из нас – мужчины или женщины – чем дальше, тем больше вынужден брать на себя бремя выбора.

Женщины все время добивались права выбирать, и, кажется, скоро у них будут для этого все шансы. Но возможность осуществления выбора не находит в их сердцах отклика, напротив, она повергает их в состояние, как сказал бы И. П. Павлов, «раздраженной слабости». А вот мужская природа, напротив, вполне отвечает этим задачам – производить выбор для мужчины куда меньшая проблема, нежели для женщины. Однако боюсь, что в скором времени мужчины потеряют необходимый для этого навык. И получится, что «верхи не могут, а низы не хотят»…

Но оставим сексологические проблемы до другого раза и давайте задумаемся о том, какие психологические следствия имеет обсуждаемая здесь неприметная, на первый взгляд, особенность мужской и женской сексуальности. Как мы уже могли видеть, женщина, для которой сексуальные отношения – это только один из видов удовольствия (большей или меньшей степени выраженности), пребывает в состоянии хронической нерешительности. А мужчина в определенные моменты своей жизни вообще теряет всякую разборчивость и, возвращаясь, например, из дальнего плавания по морям и океанам, может отпустить такую сентенцию: «Поимеем все, что движется, а то, что не движется, – расшевелим и тоже поимеем» (в действительности эта фраза звучит с чуть большим колоритом непечатного толка). Если же все-таки в нем и возопит какая-то, в целом не свойственная мужскому полу разборчивость, то дело решится, например, «приемом на грудь»: «Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки!» (Должен оговориться, что все сказанное здесь про мужчину действительно только при условии реальной неудовлетворенности мужской половой потребности, что встречается нечасто, а потому и разборчивых мужчин вроде как пруд пруди.)

Так или иначе, но факт остается фактом: нерешительность женщины, ее неготовность принимать решения, ее желание, чтобы решение было принято ее любимым мужчиной, не является ни ее виной, ни недостатком; это следствие внутреннего устройства, за которое конкретная женщина не несет ровным счетом никакой ответственности. Ждать от нее, что она вдруг начнет резко и самостоятельно принимать решения, кардинально менять свою жизнь, – это все равно что ждать от Земли, что в какой-то момент та покинет свою орбиту и отправится искать удачу где-нибудь в другой галактике. Мужчина, который по самой своей сути всегда озабочен решением проблемы удовлетворения, – напротив, субъект, которому на роду написано принимать решения. Но тут возникает одна существенная сложность; ведь он может начать принимать решения именно так, как ему на роду написано (надеюсь, вы догадываетесь, что я имею в виду), а может принимать решения и под руководством здравого смысла, что, как оказывается, вещи совершенно разные…