Красная биология - страница 31
«Товарищи, ведь вредители-кулаки встречаются не только в вашей колхозной жизни. Вы их по колхозам хорошо знаете. Но не менее они опасны, не менее закляты и для науки. Немало пришлось кровушки попортить в защите, во всяческих спорах с так называемыми «учеными» по поводу яровизации…
Было такое дело… вместо того, чтобы помогать колхозникам, делали вредительское дело. И в ученом мире, и не в ученом мире, а классовый враг — всегда враг, ученый он или нет.
Вот, товарищи, так мы выходили с этим делом. Колхозный строй вытянул это дело. На основе единственной научной методологии, единственно научного руководства, которому нас ежедневно учит товарищ Сталин, это дело вытянуто и вытягивается колхозами»>66.
Сталин, воодушевившись цветистой речью «яровизатора». по окончании ее вскочил и закричал в зал: «Браво, товарищ Лысенко, браво!» Фраза эта была напечатана во всех советских газетах, что было публичным объявлением Лысенко победителем в научных дискуссиях.
В 1934 году его провели в академики Всеукраинской академии наук. Как уже упоминалось, за два года до этого директора и создателя Одесского института генетики и селекции профессора А. А. Сапегина арестовали. Тут же неученый Лысенко (можно сказать, человек не уважающий науки и презирающий ученых) был назначен научным руководителем института. Директором он стал в 1934 году. В 1935 году он был назначен правительством СССР академиком ВАСХНИЛ, в 1938 году — президентом этой академии. В 1939 году его вместе со Сталиным избрали академиком АН СССР. В 1940 году после ареста Вавилова он занял кресло директора Института генетики этой академии. Лысенко занимал одну из высших позиций в Верховном Совете СССР, год за годом получал новые и новые государственные награды и премии. Он для отвода глаз именовался беспартийным, но был приглашаем на съезды партии как свой, а при Хрущеве и выступал на этих съездах и даже участвовал в работе мандатных и ревизионных комиссий съездов КПСС.
Однако жизнь временщиков всегда таила и таит в себе не одни лишь удовольствия, и каждому из них приходилось во все времена крутиться и изворачиваться, чтобы не упасть. При Сталине, деспотично отправлявшем на казнь не только врагов, но и еще недавно столь им явно обласкиваемых клевретов, все были временщиками.
Перед началом Второй мировой войны число репрессированных агрономов, животноводов, селекционеров, агрохимиков, руководителей сельского хозяйства исчислялось тысячами, если не десятками тысяч, а дела в сельском хозяйстве не шли лучше. Теперь ответственность за провалы в сельском хозяйстве естественно ложилась на Лысенко.
В соответствии с этим в 1947 — начале 1948 годов обстановка вокруг Лысенко стала накаляться. Вопреки его многолетним обещаниям создать срочно что-то такое, что сразу же повело бы к революции в сельском хозяйстве, после чего само собой наступило бы всеобщее благоденствие, дела шли все хуже. Было уже совершенно очевидно, что проекты яровизации ничего не дачи. С треском провалились летние посадки картофеля. Из сверхскоростной селекции пшеницы, предпринятой специально для того, чтобы посрамить генетику, ничего не вышло. Лысенко менял предложения, прибегал к отчаянному самобахвальству, но как мыльные пузыри лопнули разрекламированные в печати, кино и на радио переопыление сортов, посев озимых по стерне в Сибири, борьба с клоп ом-черепашкой (предлагалось пускать на поля цыплят, чтобы они клевали клопов, и вся недолга) и все до единой остальные выдумки…
В конце концов секретарь ЦК ВКП(б) Андрей Александрович Жданов высказался в 1947 году за то, чтобы заменить Лысенко на посту президента ВАСХНИЛ>67. С осени 1947 года Отдел науки ЦК партии в открытую стал приглашать к себе видных противников Лысенко и выслушивать их соображения. Это стало известно Лысенко, и он вынужден был предпринимать оборонительные действия. А надежно защитить себя в условиях тоталитарного государства можно было только заручившись поддержкой главного фюрера страны — Сталина.
Началась эта история с того, что Сталин в 1946 году передал из рук в руки Лысенко мешочек семян ветвистой пшеницы. В мешочке было 210 граммов этой якобы чудо-пшеницы. Сталину семена привезли из его родной Грузии. Срочно в Государственную книгу регистрации новых сортов (как водилось в сталинское время, без всякой предварительной проверки свойств нового «сорта») была внесена запись о сорте «Кахетинская ветвистая». Как стало ясно позже, никакого сорта не существовало, а была лишь плохо отселектированная линия ветвистой пшеницы. Причем и получена эта линия была не в Грузии, а в другом месте советской державы, но грузины торопились заполучить лавры. Отголоски межнациональной розни, связанной с чудо-пшеницей, попали даже в советскую печать, я разыскал газетные и журнальные публикации тех лет и подробно описал историю с «Кахетинской ветвистой» и роли Сталина и Лысенко в этом вопросе в книге «Власть и наука» (см. ссылку