Красная дюжина. Крах СССР: они были против - страница 57
— Виктор Имантович, говорят, вы наконец получили сертификат на приватизацию жилья в Латвии…
— Неправду говорят. Служебную квартиру я сдал и теперь живу не в Латвии, а в 80 километрах от Москвы, в доме, который построила рижская воздушная армия. Квартиру я получил на общих основаниях. С октября 1992 года я на пенсии. В запасе.
— Кое-кто, «переходя» на пенсию, начинает новую жизнь. Как у вас с этим делом?
— Моя жизнь продолжается в том же ключе. Вы просто западных газет не читаете.
— Не читаю. Вы им говорите больше, чем отечественной прессе?..
— Говорю все, что можно говорить.
— Раньше среди единомышленников вы называли господ Бабурина, Павлова, Астафьева, Зюганова и Макашова, а сейчас?
— Я по-прежнему выступаю за консолидацию, но таковой не получается из-за амбиций этих лидеров. Но, несмотря ни на что, мне больше всех симпатичен Сергей Николаевич Бабурин. Это один из немногих порядочных людей в политике. А что касается личностей негативных, то список очень большой. Начиная с Горбачева, Ельцина и так далее…
— Давайте определим другой круг. Анпилов, Баркашов и, скажем, Лимонов…
— Между ними существует определенная разница. Анпилов — лидер наиболее ортодоксальных коммунистов. Баркашов — национал-социалист, а Лимонов — центрист. Что до меня, то национализм не приемлю в любом виде. Делать из Баркашова национального героя — ошибка. Когда он в предвыборной программе пишет, что межнациональные браки должны преследоваться по закону — извините, мне с этим господином не по пути! Я считаю, что он обречен и за ним нет будущего.
— А Жириновский? Чем не народный герой?
— Вы зря иронизируете. Жириновский не так прост, как кажется.
Я знаком с ним с 1990 года и еще раз повторяю — он далеко не прост. Это достаточно серьезный политик, и не все его идеи бредовы и сумасбродны. Посмотрите, он подвергается всеобщему осуждению и нападкам, в частности за свой «Последний бросок на юг». Пресса его клеймит, а Грачев и Ельцин называют Северо-Кавказский военный округ основным ударным округом российской армии. Почему-то Россия усиленно рвется в Закавказье и добивается там создания военных баз. То есть Жириновский озвучивает какие-то идеи, а выполняют их президент и министр обороны… С кем собирается воевать этот округ на Кавказе? С Саудовской Аравией? Ближним Востоком? А ведь именно это и предлагает Жириновский. Он не так прост, каким вы его себе представляете…
Я очень разочарован его поведением после выборов в Госдуму. Как же можно бросаться грязью, камнями! Чем он еще бросал в Страсбурге? Досталось и журналистам, и окружающей толпе… В общем, всем. Беда в том, что у нас нет общенационального лидера. С ним все было бы намного проще. Я, к сожалению, тоже на эту роль не гожусь. Не обладаю необходимыми качествами. Я не могу послать безоружных людей к «Останкино», хотя понимаю, что, может быть, это и нужно. Сам поехать еще могу, но вот послать…
Выясняется, что кровь — это смазка локомотива истории. Тогда Руцкой послал людей, и сегодня это позволило ему получить определенный политический капитал.
— Какие же действия могут спасти страну? Может… переворот?
— Нет! Никаких переворотов. Когда вслед за Шушкевичем окончательно себя похоронит Кравчук, тогда придет очередь Ельцина. Ему не удержать экономику, и будут досрочные выборы, пройдут массовые забастовочные движения…
— Давайте больше говорить о вас… От чего голова болит (если когда-нибудь болит)?
— От того же, от чего и болела, — от проблем Прибалтики.
— У Прибалтики появились проблемы?
— А они и были. Вы что? Спали последние пять лет?
— Допустим, спал…
— Допустим… Не вы один спали и продолжаете спать до сих пор. Сегодняшнее состояние общества — голодный, прерывистый сон. А пока вы спите, определенные круги в Москве намерены использовать опыт Нагорного Карабаха и Приднестровья, чтобы втянуть Латвию в сферу притяжения России, то есть использовать тот же самый сценарий, который разыгрывался в Закавказье. Латвия, с точки зрения этих людей, — самый благоприятный вариант для осуществления такого сценария.
— Значит, надо рассказать об этих людях и их сценарии. Кто-нибудь услышит…