Красные и белые: Рассказы - страница 26
Начали белые лётчики охоту за аэростатом. Однако оберегали его красные авиаторы, не подпускали, отгоняли колчаковцев. Отгоняли, отгоняли, а затем Фёдор Астахов, человек изобретательный и серьёзный, вдруг говорит товарищам:
— Берусь устроить белым галлюцинацию.
Подивились друзья:
— Какая ещё галлюцинация?!
Кто-то даже спросил, что за слово такое диковинное.
Объясняет Астахов:
— Это когда что-нибудь мерещится.
После полёта аэростат опускали на землю, укрывали брезентом. Смотришь с воздуха на землю — не виден аэростат, виден только брезент.
Узнали белые лётчики про брезент, про то, где укрывают красные аэростат.
Совершили колчаковцы авиационный налёт, разбомбили брезентное укрытие.
Разбомбили. Спокойны. Довольны.
Прошёл день. Что такое?! Снова сопровождает бронепоезд аэростат.
— Вот так да! Чудеса в решете! Как же понять?! — поражаются белые.
— Так ведь это уже второй аэростат, — соображают белые.
Стали они теперь охотиться за этим. Определили место. Вот он, брезент. Вот он топорщится. Под брезентом аэростат. Ну что же, уничтожим и этот.
Снова совершили белые авиационный налёт. Всё поле вокруг брезента изрыли воронками. Бомб несчитанное число потратили.
Вернулись лётчики на аэродром. Довольны. Докладывают:
— Разбомбили. Приказал долго жить красный аэростат.
Прошёл день.
И вдруг снова виден над бронепоездом аэростат.
Поражаются белые:
— Вот так дела! Чудеса! Мираж!
Ясно белым: это третий аэростат.
И снова они в полёте. И снова они в охоте. Снова ищут они аэростат. Снова бомбы летят на землю.
— Бомбите, бомбите! — посмеиваются красные бойцы. — Бомбите, нам сена не жалко.
Какого сена?
А дело в том, что по предложению Фёдора Астахова брезентом накрывали стога сена. Сено и бомбили белые лётчики. Тратили время своё и силы, а главное, тратили бомбы. Не безграничны у них запасы. Пусть колошматят сено.
Долго ещё служил красным аэростат. Как часовой поднимался в небо.
ТРИ УДАРА
Бугуруслан, Бугульма, Белебей. Все эти города лежат на восток от Волги. Между Самарой и Уфой.
В конце апреля 1919 года красные начали здесь наступление. Колчак отдал строжайший приказ удержать заволжские города.
— Удержим, удержим, — клянутся Колчаку белые генералы.
Апрель — время в этих местах нелёгкое. Весна. Развезло, размыло кругом дороги. Поля разлились морями. Ручьи Амазонками стали. В оврагах вода океанских глубин.
— Удержим, — повторяют белые генералы. — В такую-то пору сам леший вперёд не двинется.
И всё же двинулись красные в наступление. Не удержались белые. Оставили Бугуруслан.
В гневе Колчак. Получают разнос генералы.
Оправдываются белые генералы. Кто знал, кто предвидел. Законы красным, видать, не писаны.
Успокаивают генералы Колчака:
— Уступили Бугуруслан. Так ведь есть ещё у нас Бугульма и Белебей.
Вызвал из далёкой Сибири Колчак подмогу. Корпус под командованием генерала Каппеля.
Клянутся белые генералы Колчаку, что удержат они Бугульму и Белебей.
— Удержим, удержим. Пусть только попробуют красные сунуться!
Снова ударили красные. Стремительный рейд предприняли. Пока двигалась из Сибири подмога, потеряли белые Бугульму.
Колчак в ещё большем гневе. Получают разнос генералы.
Оправдываются белые генералы. Кто знал, кто предвидел. Кто ожидал, что красные снегом на голову свалятся. Кто гадал, что Каппель в пути задержится.
Успокаивают Колчака белые генералы:
— Нет Бугуруслана и Бугульмы. Так ведь есть же у нас ещё Белебей. Вот где красные дух испустят.
Клянутся белые генералы, что удержат они Белебей.
— Удержим, удержим! Могилу найдут здесь красные.
Не побоялись могилы красные. Начали наступление на Белебей.
Пять дней громыхали пушки. Пять дней сходились войска в штыковых атаках. Пять дней врезалась друг в друга конница. Подоспела подмога к белым. Явился Каппель. Досталось подмоге. Редеют ряды у Каппеля.
Шутят бойцы:
— Весна. Капель. Закапал Каппель.
Взяли красные Белебей.
Колчак в неистовстве. Колчак в истерике. Все три удара — как три пощёчины. Сильна, сильнее, ещё сильней:
Бугуруслан!
Бугульма!
Белебей!
ХРАБРОСТЬ ИЛИ УМЕНИЕ?
В сражениях против Колчака участвовала знаменитая 25-я дивизия, которой командовал Василий Иванович Чапаев.