Красный Царицын. Взгляд изнутри - страница 11
А вот что касается «возрожденной старой русской армии», то тут явное преувеличение. Возродить удалось несколько полков со старыми названиями, старыми офицерами и старыми знаменами, но с новым мобилизованным ставропольским и южноукраинским контингентом. Основоположники белого движения, создавшие новые «цветные» полки, корниловцы, марковцы, дроздовцы и алексеевцы, отнюдь не всегда приветствовали возрождение старых традиционных воинских частей. Да и с казаками у них были трения…
В итоге — «простая, как апельсин», правда гражданской войны: красные разбили белых и безжалостно уничтожили их остатки.
Что касается представленных очерков, то они обстоятельны, живописны, передают дух времени и даже создают некий эффект присутствия. Чтение их доставит удовольствие любому, кто интересуется историей гражданской войны в России и историей вообще.
А. В. Венков
1. КРАСНЫЙ ЦАРИЦЫН
Сталин
В Царицын я прибыл в конце мая месяца нового стиля с секретной миссией, о которой сейчас не время говорить, но, благодаря которой, я имел возможность проникнуть во все тайники царицынского управления и мог не только наблюдать всю жизнь «красного» Царицына, но и сам мог влиять в желательную для нас сторону. По моем приезде в Царицын первыми фигурами, с которыми мне пришлось встретиться были: Сергей Константинович Минин[4] и Яков Зиновьевич Ерман[5].
С. К. Минин — сын протоиерея посада Дубовки, местный деятель. В 1905 году отец его громил революционеров с амвона, а сын громил власти и своего отца на площади против церкви. В 1905 году победил отец — теперь взял верх сын. Но, взявши верх, сын не остановился, и покатился далее по наклонной плоскости революции и стал ярым большевиком.
Я. З. Ерман — не абориген Царицына был вольноопределяющимся в царицынском запасном полку, остался в Царицыне, выдвинулся на митингах и занял видный пост в совдепе Царицына. Ерман был ярым большевиком и, если Митин, как местный старожил, еще имел некоторый сдерживающий импульс в виде остатков своих местных связей, то Ерман, ничем не сдерживаемый, свирепствовал.
Мой приезд совпал с большими переменами в местной жизни. Из Москвы прислали новых лиц, новое управление всем Кавказом, а вместе с тем и Царицынским уездом. Такое положение вещей чрезвычайно не понравилось местным вождям но главе с Мининым и Ерманом, но необходимость получать денежные знаки и военные припасы заставила их видимо примириться с новыми хозяевами. Примирившись, они начали вести глубокую интригу против присланных из центра белогвардейцев, причислив к их числу не только всех вольнонаемных бывших офицеров или чиновников, но даже и комиссаров.
Помню на первом же заседании объединенного управления округа с представителями от города, Минин гордо произнес речь, в которой резко подчеркнул:
— Мы — представители «красного» Царицына, с гордостью говорили, что во все трудные минуты нашего революционного города, нашего «красного» Царицына, мы никогда не опускали нашего революционного знамени и никогда не будем идти на помочах центра. Мы нуждаемся в Москве постольку, поскольку и она нуждается в нас. Помощь ее нам нужна и необходима, но пусть она не думает, что за эту помощь мы пойдем в рабство. Власть на местах вот наш главный и руководящий принцип[6]. В те трудные времена, когда генерал Каледин послал на нас свои полчища, «красный» Царицын сумел отстоять себя; он, я уверен, сумеет отстоять свою независимость и от всяких других поползновений.
До половины июня жизнь была сносна и цены, а также обилие продуктов не заставляло жаловаться на судьбу. Но приезд народного комиссара по продовольствию Сталина-Джугашвили)[7], начавшего производить всевозможного рода реквизиции, поднял не только цены, привел к исчезновению товаров, но и усложнил политическую жизнь города.
Сталин не стесняется в выборе путей для достижения своих целей. Хитрый, умный, образованный и чрезвычайно изворотливый — он — злой гений Царицына и его обитателей. Всевозможные реквизиции, выселения из квартир, обыски, сопровождающиеся беззастенчивым грабежом, аресты и прочие насилия над мирными гражданами стали обычным явлением в жизни Царицына.