Красный Наполеон - страница 13

– Сэр Вальтер, разве это вам не безразлично? – ответила она улыбаясь. – Не забывайте о том, что я теперь мужчина.

Я обратил ее внимание на то, что в Москве иностранцы находятся под непрерывным наблюдением, и поэтому рекомендовал ей рассказать о себе ровно столько, сколько она считала необходимым сообщить нам.

Она взяла клочок бумаги и карандаш и по мере того, как говорила, заносила сказанное на бумагу:

– Имя? Марго. Фамилия? Дениссон. – Адрес? Софийка 24, третий этаж, у Ишвинских. Профессия? Машинистка. Занятия? Безработная. Последнее место службы? Британская Платиновая Компания. Уволена три дня тому назад.

Причина увольнения? – Заподозрена в том, что выдала коммерческие тайны фирмы советскому комиссариату торговли. Короче говоря: заподозрена в шпионаже в пользу красных. Национальность? Англичанка. Остальное вас, должно быть, не интересует.

Мы беседовали с девушкой до поздней ночи. В нашей новой знакомой было много своеобразного, от вея веяло спокойствием и сознанием своего достоинства, – она мне понравилась. Она отлично разбиралась в происходящих событиях и знала о них больше, чем обычно знает двадцатитрехлетняя девушка. В Москву она приехала заинтересовавшись социальными экспериментами, производившимися в советской стране.

По своим взглядам, она симпатизировала культурным а созидательным начинаниям московской власти, но ни в какой степени не разделяла деятельности Коминтерна, стремившегося к мировой революции.

На мой вопрос, имелись ли у направленных против нее подозрений какие-нибудь основания, она ответила отрицательно, и я поверил в правдивость ее ответа. Ее познания в русском языке могли пригодиться мне, и поэтому я условился с нею, что она будет часть дня проводить у меня и знакомить меня с содержанием русских газет.

Бинней отвез ее домой, и я лег спать.

На следующее утро меня вызвали в Московское ГПУ. Очутившись в кабинете товарища Зурова, прославившегося своей жестокостью, и глядя в его серые глаза, я мысленно стал сожалеть о том, что у меня имеется воздушный курьер, секретарша-англичанка и что я так неосторожно впутался накануне в свалку в ресторане.

– Вы знаете, что у нас контрреволюция, шпионаж и тому подобное карается смертью? – спросил меня Зуров.

Я кивнул головой.

– В числе арестованных у нас есть один из ваших земляков, – продолжал Зуров, не сводя с меня глаз. – Мы хотим установить, что вам известно о нем.

– О ком идет речь?

– Я говорю о некоем Уитнее Адамсе Додже, утверждающем, что он – житель Бостона.

– Я что-то не помню о таком имени, – медленно ответил я.

– У нас есть основания подозревать в нем английского агента. Он признался, что служил в Египте в рядах английской армии. Мы знаем, что он пробрался через передовые позиции и, явившись к командующему египетской красной армии, назвался американским журналистом. В течение шести месяцев наши агенты следят за ним и были свидетелями его путешествия по Абиссинии, Турции и Армении. Месяц тому назад мы арестовали его в Астрахани, обвинив его в переходе на территорию советской России без визы. С тех пор он числится у нас под следствием. Что вы можете сообщить мне о нем?

– Ничего, – ответил я совершенно искренне, почувствовав облегчение. – Но это обстоятельство еще не может служить уликой против него. Не могу же я знать всех сотрудников американских газет. Как он выглядит?

– Вы можете, если угодно, взглянуть на него, – ответил Зуров и, нажав кнопку звонка, велел ввести арестованного.

В кабинет вошли двое солдат, ведя с собой какого-то юношу.

Лицо его поросло бородой. На нем не было пиджака, и ворот его рубашки защитного цвета был расстегнут. Синие брюки, которые ему приходилось поддерживать руками, были сильно запачканы. Ботинки его были без шнурков и на них свисали ничем не придерживаемые носки.

Отсутствие пояса, подтяжек и шнурков для ботинок показывало, что заключенному придавали особенное значение… ГПУ не хотели рисковать жизнью заключенного.

– Додж, – сказал Зуров, – если вы американец, то вы должны знать этого человека. Быть может, вы убедите его в том, что вы действительно являетесь его земляком, и объясните, почему вы попали в СССР?