Красный орел. Герой гражданской войны Филипп Акулов - страница 53
Взяв лист бумаги, он по-своему аттестовал Акулова:
«В боевом отношении незаменимый командир, но с партизанскими наклонностями; в политическом отношении развит удовлетворительно, член партии с 1918 года. В строевом отношении командовать стрелковыми частями может удовлетворительно, кавалерийскими хорошо. В среде подчиненных пользуется авторитетом. При мирной обстановке может командовать бригадой, при боевой обстановке может вполне командовать кавдивизией»[134].
Аттестация и весь послужной список — для направления Акулова на Высшие военно-академические курсы. «Ведь именно такому самородку и надо учиться! — размышлял Онуфриев. — Если и раньше он бил белогвардейских генералов, то что будет, когда он получит высшее военное образование?»
Пока начальник караула писал рапорт об оскорблении часового, Акулов получал направление к начальнику курсов в Москву.
На курсы, однако, он не попал. Сам ли не хотел, тянулось ли дело, только числился он до октября 1922 года в резерве штаба Западно-Сибирского округа, а в октябре снова получил направление в Москву, только на этот раз не на Высшие курсы старшего комсостава, а в стрелковую школу для прохождения курсов командиров полков.
Недоброжелательные характеристики делали свое дело.
Противоречивые оценки сопровождали Филиппа Акулова на протяжении всей его боевой, а в мирное время и гражданской деятельности.
Сорви-голова, рубака, у которого ничего нет за душой, — и умный, талантливый командир, создававший Красную Армию. Грубый, невежественный человек — и честный, беззаветно преданный партии и Советской власти, очень внимательный и заботливый по отношению к подчиненным, которые его уважали и любили. Филька Акулов, простец с широко распахнутой душой и необузданным характером, известный своими чудачествами, — и Филипп Егорович Акулов, человек большой и чистой души, очень сложного и волевого характера, который он умел подчинять единой цели — служению народу…
И только в воспоминаниях соратников, командиров и бойцов, тех, кто его хорошо знал и боролся рядом с ним, Филипп Акулов остался таким, каким он был на самом деле:
«У Филиппа прямая линия — за генеральную линию партии, — коллективно писали об Акулове комбаты полка Красных орлов, командиры полков его бригады, бывший начдив Макар Васильев, красноармейцы. — Товарищ Акулов отличался большой личной храбростью; своим примером он воодушевлял и ободрял красноармейцев, был любимым командиром, как командир был очень дисциплинирован, беззаветно предан партии и Советской власти»[135].
«Беззаветно предан…» — вот чего не хотели замечать его недоброжелатели.
Филипп Егорович Акулов остался в памяти своих соратников героем, талантливым командиром, стойким коммунистом, человеком богатой натуры и неукротимой энергии.
Отзывы его боевых товарищей, сумевших еще более оценить через много лет выдающиеся качества командира-самородка, ставят Филиппа Егоровича Акулова вровень с такими народными героями гражданской войны, как Чапаев, Блюхер, Котовский, Пархоменко, Кочубей.
Комбат полка Красных орлов Ф. В. Григорьев:
«Не было ни одного случая, чтобы он провалил операцию. Не знал, что такое страх. Обороняться, да не разбить, наступать, да не сбить? За Акуловым шли в огонь и в воду…»
С. Т. Акулов, помощник Ф. Е. Акулова в полку Красных орлов:
«Это был человек смелого наступательного порыва, неугасимой энергии, резкий, прямолинейный».
Л. А. Дудин, начальник штаба полка Красных орлов:
«Это был человек исключительной смелости и недюжинной энергии. Там, где было опасно, появлялся Филипп Акулов…»
Боец полка Красных орлов П. В. Теплоухов:
«Он командовал с коня, на ходу. Был простой и требовательный командир…»
Боец Стального Путиловского полка А. В. Орлов:
«Это был командир, каких выдвинула из гущи народной гражданская война, деятель чапаевского типа, самородок… Он был не только храбр, но и талантлив… Он был выдающимся народным героем, очень самобытным и своеобразным».
Командир инженерного батальона Путиловского полка Ф. А. Масленников:
«По характеру горячий, быстро принимал решения… был безгранично храбрым, готовым пойти на самую дерзкую операцию, конечно, не безрассудную, быстро ориентировался военной обстановке».