Краткая история военной разведки России - страница 23

При нем ярко выступает одна из особенностей русской разведки, которая просуществует до начала ХХ века — совмещение целей и задач военной и внешней разведки, достаточно посмотреть на требования Петра к послу в Турции Толстому.

Правда, в условиях эпохи надеяться на что-либо большее, думается, было бы, по крайней мере, преждевременно. Заслуга Петра состоит в том, что он подготовил основы для дальнейшего развития страны во всех областях, в том числе и в разведывательной.

История разведки, вероятно, оказалась бы не полной, если не упомянуть о предателях, которые, как это ни грустно признавать, являются ее неотъемлемой частью.

Одним из первых известных предателей является Григорий Карпович Котошихин, служивший во время царствования Алексея Михайловича подьячим Приказа Тайных дел.

Предателем он оказался оригинальным — после измены, проживая в Швеции, Котошихин написал труд «Россия в царствование Алексея Михайловича», опубликованном в России в конце XIX века, который пользовался успехом у всех позднейших исследователей истории нашей страны.

По поводу настоящих причин измены можно предположить следующее. Во-первых, обида на царя-батюшку. При написании грамоты вместо «великий государь» написал «великий», пропустив слово «государь».

В XVII веке подобных ошибок не прощали — «подьячему Гришке Котошихину, который тое отписку писал, велели за то учинить наказание — бить батоги».

Во-вторых, Котошихин проявлял недовольство по поводу собственного жалованья. К тому же летом 1661 года он узнал, что его отец, монастырский казначей, был обвинен в растрате.

Подоплека растраты оказалась навсегда темной, поскольку, когда у Котошихина за долги отца конфисковали дом с имуществом, вскоре оказалось, что в монастырской казне не хватало 15 копеек.

К тому же конфискованное имущество Котошихину, конечно, не вернули. Однако и ошибка в правописании, и долг отца не послужили поводом для увольнения Котошихина из древнерусской спецслужбы.

Так, если в 1661 году за год он получил «тринадцать Рублев», в 1663 году — тридцать. Однако Котошихин являлся злопамятным человеком и не мог простить выпавшие на его долю «наказания», считая себя способным и даровитым человеком.

Как бы то ни было, «в прошлом во 172 году (1664 году) Гришка своровал, изменил, отъехал в Польшу». Еще ранее Котошихин успешно работал на шведов.

Так, в конце 1663 года продал определенного рода информацию шведскому послу в Москве Адольфу Эберсу, получив сорок рублей (впоследствии оказалось, что Котошихину было выделено сто рублей, а разницу Эберс положил в собственный карман).

После бегства Котошихин предлагает свои услуги польскому королю Яну Казимиру, выражая готовность давать королю полезные советы, от которых даже «к способу в войне будет годность».

Кроме того, изменник предлагал королю собственные изобретения в военно-технической сфере — изготовить рогатки, то есть рогатины, которые «лутче и легче московских».

Однако Яну Казимиру перебежчик не понравился, и последний уехал в немецкий город Любек (один из главных городов Ганзы — знаменитого торгового союза средневековья), откуда предатель перебирается в Нарву, к шведам. Однако он сильно рисковал — по следам Котошихина уже шли стрельцы с приказом доставить его в Москву.

Но изменнику везло: шведы заинтересовались его персоной и 24 ноября 1665 года Карл XI подписал специальный указ о «некоем русском Грегори Котосикни», в котором говорилось, что за предоставленные шведской короне полезные сообщения наградить двумястами монетами серебром.

Одновременно Котошихину сообщили, что он принят на королевскую службу, и под именем Иоганна Александра Селецкого прибыл в Стекольн — старое русское название Стокгольма.

В результате изменник был зачислен на государственную службу с неплохим окладом. Казалось, дальнейшая жизнь Иоганну Селецкому обеспечена. Однако произошло одно неприятное событие, истоки которого, вероятно, так и останутся невыясненными.

В конце августа 1667 года он пришел домой пьяным и «в состоянии алкогольного опьянения» ударил ножом хозяина дома, у которого снимал квартиру и его родственницу; «от полученных ножевых ранений» через две недели хозяин скончался.