Краткий китайско-английский словарь любовников - страница 12

Жую. Жую. Не разговариваем.

Ты терпеливо смотришь, как я ем.

Наконец, ты спрашиваешь:

— Ну как, понравилось?

Я киваю и сую еще лист в рот. Я помню, что нехорошо говорить с едой в рте. Ты ждешь. Но терпение, наверное, заканчивается, поэтому ты отвечаешь на вопрос за меня:

— Да, мне очень понравилось. Очень вкусно.

Воспоминания становятся такими неточными.

Моя память хранит твой портрет. Абстрактный портрет, вроде тех, что я видела в «Тэйт-Модерн», размытые детали и линии-наброски. Я начинаю рисовать этот образ, но воспоминания изменяются, и образ приходится менять.

Наша первая ночь. Первый раз мы занимаемся любовью. Я делаю это первый раз в жизни.

Я думаю, ты красивый. У тебя красивая улыбка, красивое лицо и ты красиво говоришь. Ты говоришь медленно. Поэтому я слышу почти каждое слово, только иногда не понимаю, что ты имеешь в виду. Но я понимаю тебя лучше, чем любого, с кем я разговариваю в Англии.

Потом ты снимаешь одежду.

Я смотрю на тебя. Мужское тело кажется некрасивым. Волосы, кости, мускулы, кожа, снова волосы. Я нюхаю тебя. Сильный запах. Запах животного. Запах идет от твоих волос, груди, шеи, подмышек, кожи, от каждого кусочка твоего тела.

Сильный запах и сильная душа. Я даже могу ощутить ее и потрогать. И я думаю, может быть твое тело тоже красиво. Это дом твоей души.

Я спрашиваю, сколько тебе лет. Это первый вопрос, который китайцы задают незнакомцам. Ты говоришь сорок четыре. Старше меня на двадцать лет. Сорок четыре в моем китайском понимании значит старый, очень старый. Очень далеко от юности. Я говорю, что твой возраст старый, но ты выглядишь молодым. Ты говоришь спасибо и больше ничего.

Я говорю, что думаю, что ты красивый, пусть возраст. Я думаю, ты слишком красивый для меня, я тебя не заслуживаю.

Очень рано утром. Ты спишь и тихо дышишь. Я смотрю в окно спальни. Небо светлеет. Я вижу маленькие высохшие виноградные ягоды, висящие на лозе у окна. Их очертание в холодном весеннем утреннем свете становится яснее и яснее. Сад буйный и пышный. Твои одежды и носки висят на бельевой веревке. Твои садовые инструменты повсюду на почве.

Ты мужчина, умелый и крепкий. Это сад мужчины.

От тебя я чувствую себя слабой. Я чувствую себя слабой от любви, потому что я не красивая, мне никто никогда не говорить, что я красивая. Мать всегда говорить, что я уродливая. «Ты уродливая деревенщина. Тебе следует это знать». Мать говорит мне это все двадцать три лет. Может быть, от этого у меня никогда нет бойфенда, как у других китайских девушек моего возраста. Когда мне плохо получаться общаться с людьми, голос матери звучит в моих ушах. Я уродливая деревенщина. Я уродливая деревенщина.

— Мое тело жаждет тебя, — говоришь ты.

Самое красивое предложение, которое я слышала за жизнь.

Мой плохой английский недостоин твоему красивому языку.

Я думаю, что влюбляюсь в тебя, но моя любовь не может быть достойна твоей красоте.

А потом день. Солнце светит сквозь сад в нашу постель. На крыше поют птицы. Я думаю, что солнечный свет в этой темной стране должен делать людей счастливыми, и тут вижу, что ты просыпаешься. Мы видим друг друга голыми, совсем рядом. При истинном свете.

— Доброе утро, — говоришь ты. — Сегодня ты даже более красива, чем вчера.

И мы снова любим друг друга утром.

Ты ведешь меня в сад. Очень маленький, может быть, десять квадратных метров. Одно за другим ты представляешь мне все растения, которые ты сюда посадить. Шестнадцать разных растений на десяти квадратных метрах. В моем родном городе в Китае на полях только одно растение: рис.

Ты знаешь имена каждого растения, как будто они твои родственники, и называешь их мне, но я не запоминаю английские имена, поэтому ты пишешь их:

Тогда я говорю, что у всех этих растений на китайском совсем другие имена с другим значением. Пишу эти имена по китайски и объясняю каждое слово.