Крайние меры - страница 10
– Ммммм... – пробормотала я и, убрав волосы с лица, попыталась сосредоточиться.
– Я хочу есть, – Гас положил голову рядом на подушку напротив моего лица; я сразу поняла, что он не почистил зубы.
– Ты всегда голоден. – Я потянула его к себе. - Ты уже оделся?
– Школьный автобус приедет в семь - три - ноль.
Это разбудило меня окончательно. Я вылезла из кровати и собрала волосы в хвост.
– Пошли завтракать, приятель.
– А у нас нет. – Он обогнал меня и побежал на кухню.
– Нет чего?
Открытые шторы на кухне пропускали солнечный свет, но плитка на полу была холодная. Кофе. Кофе – это хорошо. Включив кофеварку, я начала проверять буфет. Кофеварка зашипела. Да, я тоже не хочу просыпаться. Гас прав. У нас нет хлопьев, овсянки и бубликов.
Мы съели все. Как это произошло? Я вытащила булку хлеба и проверила календарь - 5 января. «День первый - снова в школу» было написано мамой в пустом блокноте.
Я проглотила панику и, вместо того чтобы думать о дне вылета, я взяла яйца и молоко из холодильника. Куда девается еда? Она так быстро пропадает из дома; мне придется сходить в магазин.
Я попросила Гаса проверить Эйприл, и он поспешил наверх. Приготовив яичницу и гренки, я взяла пять баксов, чтобы отдать их Гасу. Родители на автобусной остановке осторожно поглядывали на меня. Ведь мы теперь дети без отца. Гас не был копией отца, он был просто Гас, и это - здорово.
Я поцеловала его в лоб, закрыв входную дверь за ним.
Эйприл развалилась перед телевизором в пижаме в гостиной.
– Что ты делаешь? – Спросила я. – Ты должна быть в школе.
– Глядите, какая правильная, – она не собиралась уходить.
– Это школьный день, – недоверчиво сказала я.
Она ждет пинка. Я знаю, что у нее займет всего 17 минут на дорогу до школы.
– Я не иду.
Я выхватила пульт из её рук и положила его на журнальный столик. Она захочет драться со мной, - ей будет тяжело.
– Определенно пойдешь.
– Ты мне не мать.
Она использует подростковую логику? Может быть, это расплата за всю боль, которую я причинила маме.
– Между прочим, уже поздно. Меня никто там не ждет.
– Ну, я и твоя бабушка считаем, что ты пойдешь в школу сегодня.
Бабушка собирала свои седые волосы во французскую косичку, появившись в гостиной. Наша бабуля считает, что класс никогда не спит. Когда Эйприл начала спорить с ней, она сказала:
– Умер твой отец, а не ты. Сейчас же встань, оденься, возьми рюкзак и иди в школу.
Эйприл не стала спорить с ней. Вместо этого пошла наверх, оделась, а затем буквально вылетела через кухню, захватив пять долларов из кувшина.
– Хорошего дня, дорогая, – пропела я.
Она помахала мне в ответ, перед выходом.
Бабушка подсластила себе кофе.
– Баб, у нас нет еды
– И что ты собираешься делать? – Спросила она, потягивая кофе.
Мне ясна ее точка зрения, - я достаточно опытна, чтобы справится с этим.
Сто глубоких вдохов спустя, я приоткрыла дверь в мамину комнату.
– Мам? – Тихо позвала я, не желая тревожить ее, если та ещё спит.
Она разговаривала лишь тогда, когда с ней заговаривали, и не начинала разговор первой. Чаще всего она спала. Наверное, мечтала проснуться и понять, что это всего лишь страшный сон. Я бы тоже так сделала.
Я присела на кровать. Мама выглядела ужасно. Может быть, сегодня я смогу ее уговорить принять душ и расчесать волосы.
– Мам?
Я коснулось ее ладони. На мгновение ее карие глаза открылись, признак того, что она сейчас со мною. У меня было меньше секунды, чтобы порадоваться этому, а потом мама снова вернулась в реальность, ее глаза помрачнели.
– Мам, я сегодня поеду в магазин за продуктами. Детям нужно поесть. – Мне показалось, что она хочет ответить. – У Гаса на этой неделе хоккей, но я не знаю когда.
Я должна попробовать еще раз, она должна ответить.
– Мам, я не знаю, нужно ли нам использовать отложенные деньги, но пока у меня есть свои. Тебе что-нибудь нужно?
– Сон, – прошептала она. – Я просто хочу поспать.
Ее глаза закрылись. Мои ногти впились в ладони, когда я сжала кулаки. Мне хотелось кричать, но я понимала, что это ребячество. Как-то по-детски думать сейчас о зависти к собственной матери. Я просто хотела, чтобы именно она была моим спасением.