Кремлевская пуля - страница 9

Выглядеть такой развалиной при посторонних людях было стыдно, но куда деваться? Лев Иванович начал осторожно выпрямляться и тут же застыл памятником самому себе, пережидая, когда притерпится к боли.

– Лев Иванович, нам нужна ваша помощь, – подумав, сказал Александров.

– А мне, кажется, нужна «Скорая помощь», – попытался пошутить Гуров, а потом уже серьезно произнес: – Если я смогу быть полезен в чем-то еще, сделаю все, что в моих силах.

– Не беспокойтесь, с лекарством поможем, – пообещал тот. – Сегодня вам его домой привезут, сделаете один укол на ночь, а второй – утром и забудете о радикулите. У меня к вам предложение. В понедельник вы приедете на работу и узнаете, что официально прикомандированы к группе сотрудников ФСБ, которые занимаются расследованием известного вам дела. Но вы можете там даже не появляться – все будут предупреждены. На самом деле вы с Алексеем Юрьевичем будете работать у нас, изучать материалы по коррупционерам, выпущенным за границу, потому что готовили по ним доклад и уже в теме. Проанализировав собранные данные, вы вдвоем постараетесь вычислить, может ли быть среди них заказчик, к чьей помощи он мог бы прибегнуть в России. Это не говорит о том, что все остальные версии не будут отрабатываться, но эта – за вами. Любое возможное содействие вам будет оказываться незамедлительно. Если вы согласны, то второй стол в кабинет Алексея Юрьевича поставят уже сегодня.

– Я согласен, – просто ответил Лев.

– Вот и хорошо, значит, завтра и приступите.

Изо всех сил стараясь выглядеть достойно, Гуров дошел до машины. Теперь ему предстояло как можно непринужденнее сесть туда, а с этим было сложнее. Скрипя зубами от боли, Лев Иванович осторожно складывал себя, как детский конструктор, пока наконец-то не оказался за рулем. Он понимал, что действие обезболивающего проходит и скоро ему станет совсем невмоготу.

Сыщик прямо из машины позвонил вору в законе Монаху, человеку вменяемому и очень авторитетному в криминальных кругах:

– Привет! Это Гуров. Как Бог грехи терпит?

– А куда он денется? Чего это голос у тебя странный?

– Кокетничаю, – буркнул Лев Иванович. – Нам бы с тобой встретиться срочно надо.

– Это тебе надо, а мне без нужды. Я перед тобой уже достаточно насиделся в свое время, – огрызнулся тот.

– Не глупи, Монах! Дело очень серьезное. Пригласи тех, кто поближе, только нормальных мужиков. Им тоже есть что послушать. Я сейчас из пригорода в Москву возвращаюсь, давай договариваться, где встретимся, – злясь, но все же стараясь сдерживаться, предложил Лев Иванович.

– Ты ранен, что ли? – насторожился уголовник. – Голос прямо срывается.

– Не дождешься! – выразительно сказал Гуров.

– Можно подумать, ты заговоренный, – съязвил Монах. – О чем хоть базар-то будет?

– Не телефонный разговор, – отрезал полковник.

– Ладно, через два часа к Макарычу подъезжай. Мне как раз времени хватит людей подтянуть. Послушаем, что ты за песни петь будешь.

Макарыч, а полностью Иван Макарович Коробейников был когда-то знатным вором, но потерял на лесоповале руку. Он перебивался кое-как, пока бывшие коллеги не нашли ему новое дело. Макарыч стал хозяином небольшой забегаловки. На самом деле куплена она была на общаковские деньги, а он ею просто управлял.

В ее первой, открытой и довольно обшарпанной части действительно толклись не лучшие представители человечества. А вот в заднюю половину, доступную только для своих, вел отдельный ход с тыльной стороны здания. Здесь и обстановка была другая, и напитки с едой подавались нормальные.

Тут можно было посидеть и поговорить, не опасаясь лишних глаз и ушей. Во всяком случае, очень многие серьезные переговоры между своими проводились именно в этом месте, но вот кровавых разборок здесь никогда не случалось. Это была нейтральная территория. Тот факт, что Гуров мог туда попасть, говорил о довольно серьезном уважении к нему.

Подъехав к забегаловке, он увидел, что других машин на стоянке пока не было. Посторонние люди не рисковали ставить туда свои тачки. Кому охота потом менять все четыре проколотых колеса?!

Гуров не хотел сидеть и ждать, а потом на виду у всех в раскоряку вылезать из автомобиля. Он решил зайти внутрь и пока что-нибудь перекусить. У Попова к чаю никто так и не притронулся, а завтрак, съеденный у Крячко, давно канул в небытие.