Крестное знамение - страница 12

Дайал пожал Аннете руку и улыбнулся, удивившись тому, что здесь расследование столь серьезного преступления поручают женщине. Собственно, он ничего не имел против женщин-следователей, но Нику было хорошо известно, что большинство чиновников Интерпола гораздо более консервативны, чем он.

— Рад познакомиться, Аннета. А меня, пожалуйста, называйте просто Ником.

Она кивнула и достала блокнот.

— Я тоже рада, что вы приехали. Я пыталась добраться до местного начальника полиции, но он отделывается отговорками.

Очень характерно для них, подумал Дайал.

— Вам что-нибудь известно о жертве?

— Мужчина европеоидного типа, лет около тридцати пяти, без татуировок и пирсинга. Смерть наступила утром, вероятно, на рассвете. Сквозные раны в руках, ступнях ног и грудной клетке. Серьезные повреждения лица. Складывается впечатление, что его перед смертью жестоко избили, чтобы заставить повиноваться.

— Вам известно его имя?

Аннета пожала плечами.

— Местные полицейские сняли отпечатки пальцев, но о результатах я пока ничего не знаю.

— Каким образом они его сюда доставили?

— Скорее всего по берегу. Передняя часть замка хорошо освещена и неплохо охраняется. Так же как и внутренний двор. К сожалению, к тому времени когда я прибыла сюда, местные полицейские уже успели затоптать все следы на побережье.

— Количество нападавших?

— Их явно было много. Для одного человека крест — штука совершенно неподъемная.

— Что-нибудь еще?

— Они оставили послание.

— Что оставили? Покажите его мне.

Аннета подвела его к кресту, лежавшему на лужайке у кромки пляжа. Тела на нем не было.

— Надпись сделана на табличке из орехового дерева и прибита на самом верху креста с помощью длинного гвоздя.

Дайал прочел надпись вслух:

— «Во имя Отца».

Он опустился на колени рядом с крестом, чтобы внимательнее рассмотреть табличку. Буквы были примерно по пять дюймов величиной и от руки выкрашены в красный цвет. Все сделано очень аккуратно. Как будто убийца в свободное время брал уроки каллиграфии. Перед тем как заняться столярным делом.

— Полагаю, это не кровь.

— Красная краска, — подтвердила она. — В данный момент мы пытаемся найти производителя. Кто знает, возможно, мы отыщем целое ведерко на ближайшей помойке.

— Сомневаюсь. Надпись явно сделали не здесь. Убийцы принесли ее с собой.

— Почему вы так уверены?

Дайал принюхался к табличке.

— По трем причинам. Во-первых, надпись сухая, а здесь слишком высокая влажность, чтобы краска могла так быстро высохнуть. Во-вторых, если бы они стали писать ее где-нибудь поблизости, их труд был бы испорчен. Из-за сильного ветра песок налип бы на краску. Нет, здесь им просто было бы невозможно ее сделать. Она слишком аккуратно выполнена.

— А третья причина?

Ник встал и поморщился, понимая, что они имеют дело с первой из нескольких жертв.

— Надпись — что-то вроде приманки. Убийца таким образом хотел просто подразнить нас. Его истинный шедевр — само убийство, то, как он расправился со своей жертвой. Вот на чем мы должны сосредоточить внимание.

У них за спиной послышался звук аплодисментов и насмешливое восклицание: «Браво!»

Дайал глубоко вздохнул и обернулся. У него не было ни малейшего сомнения, что к ним подошел начальник местной полиции. Нику и раньше приходилось иметь дело с подобным типом идиотов, и они мало отличались друг от друга. Они страшно не любили Дайала, всячески его подначивали, потому что считали большой шишкой из Интерпола, вмешивающейся в их дела. Частенько Нику приходилось звонить их непосредственному руководству, после чего они уже готовы были лизать Дайалу задницу, публично демонстрируя самое неприличное подобострастие, и потом до конца пребывания в их местах интерполовца выполняли любую прихоть.

Впрочем, сегодня у Дайала не было ни малейшего желания разводить бюрократическую дипломатию с непрофессиональным придурком, который понятия не имеет, как вести себя на месте преступления, поэтому он просто повернулся и начал наступать на него подобно разъяренному носорогу.

— Где, черт возьми, вы были? Я ищу вас вот уже целых полчаса, а вы, наверное, так перепуганы, что носу не кажете.