Крестной феей назначаю себя! - страница 19

Графиня Роддерик была ошеломлена услышанным и не сразу нашлась с ответом. А герцог Берштейн безжалостно продолжал развивать тему:

— Вы не можете не помнить, графиня, что капитан Шенброк пришел к нам с просьбой, которая касалась именно девицы Брайтон.

— Вот как? — Амелия всерьез заинтересовалась сказанным и требовательно посмотрела на герцога.

— Ваше Величество, — Эрнест развернулся к королеве и коротко пояснил суть вопроса, — капитан Отто Шенброк пришел с просьбой отстранить его от дежурства в ночь Лунного Бала… А обосновал он свою просьбу тем, что влюблен в Кэтрин Брайтон и хотел бы танцевать с ней Лунный Вальс.

— Так это же замечательно! — радостно воскликнула Амелия. — Если капитан Шенброк влюблен в эту Брайтон, я не вижу никаких препятствий для их брака!

— Но препятствия увидел герцог Берштейн, — холодно заметила Эвелина, — он вспомнил, что в приданое леди Брайтон получает бывшие земли Шенброков, а также их родовой замок. И посчитал невозможным позволить сыну мятежника вернуться в родовое гнездо.

— Я пересмотрел свое решение, графиня Роддерик, — небрежно заявил Эрнест, — нет ничего проще, чем назначить в замке Шенброков королевского управляющего и запретить новым хозяевам вмешиваться в его решения. Тогда Отто Шенброк всего лишь будет жить в местах своей юности, а бразды правления, по-прежнему, останутся в руках короля.

— Я счастлива тем, как легко Вы решаете любые проблемы, герцог, — заявила королева, — надеюсь, просьба влюбленного капитана будет удовлетворена?

— Непременно, Ваше Величество, — герцог Берштейн, явно нарочно, повторил привычный ответ графини Роддерик, — капитан будет танцевать со своей возлюбленной фрейлиной на Лунном Балу!

— А уже на следующий день мы объявим их помолвку! — королева жизнерадостно подхватила слова герцога, и он подтвердил ее слова кивком головы.

— Но если чувства Кэтрин и Шенброка совсем не таковы, чтобы привлечь Лунный Цветок?

— А это уже неважно, графиня, — герцог Берштейн смотрел на Эвелину холодно и непреклонно, — важно, чтобы Кэтрин Брайтон не танцевала Лунный Вальс с кем-то другим, кроме Шенброка. Вы поняли мою мысль?

— О, да! — графиня Роддерик очень хорошо понимала, чего добивается герцог. Лунный Вальс можно станцевать лишь один раз в жизни, кому-то и вовсе не выпадает такая удача. И если принц не сможет пригласить Кэтрин — Лунный Цветок не откроет всему залу их чувства. А второго шанса им судьба не подарит: девушку выдадут замуж за нелюбимого, принц Дэниэль женится на политически выгодной невесте.

— Может Вы считаете капитана Шенброка неподходящей партией для фрейлины Брайтон? — Эрнест с насмешкой ждал ответа графини, не предполагая, каким он будет.

— Вне всякого сомнения, герцог, выбранный Вами жених составит замечательную партию для любой фрейлины. Но Вы уверены, что Отто Шенброк готов будет жениться на юной девушке, которая проведет несколько ночей в заброшенной части дворца? Зная, что, в нарушение всех правил, рядом с ней не было ни подруг, ни компаньонки, никого, кроме роты бравых гвардейцев неподалеку?

Герцог чуть не поперхнулся, услышав такой неожиданный довод, а Эвелина придала лицу наивное выражение и кокетливо захлопала ресницами, мило улыбаясь своему визави.

— Ах, как же я не подумала, что может так неловко выйти?! — королева попалась на удочку легко — она всегда строго следила за юными фрейлинами и соблюдением правил.

— Да, Ваше Величество, очень неловко, — тут же согласилась с ней графиня Роддерик.

— Но как теперь быть? Я уже приказала фрейлине Лейзон освободить комнату Кэтрин и подготовить к приезду гостей.

— Понимаю, Ваше Величество, — графиня склонила голову, скрывая свое возмущение, — позвольте, я распоряжусь перенести вещи Брайтон в свои комнаты. Те несколько дней, пока в замке будут гости, мы прекрасно уживемся с ней вдвоем.

— Правда, Эвелина, ты пойдешь на это? — Амелия явно обрадовалась щедрому предложению графини. — Дорогая, ты меня очень обяжешь! Да, мы хотели на время устранить девушку, не дать ей возможности…

— Ваше Величество! — строгий голос герцога Берштейна прервал слова королевы, и она, недовольно покосившись на первого министра, заговорила уже совсем другим тоном.