Крик души - страница 29
Чувствуя себя неловко, Никки сказала:
— Она говорит, что, поскольку Дэвид будет ему или ей крестным отцом, это делает ребенка в какой-то мере членом их семьи.
Кристин все еще казалась раздраженной.
— Знаешь, ты ей всегда нравилась больше меня, — резко заметила она. — Будто я недостаточно хороша для ее сына.
— Это неправда! — горячо возразила Никки. — Она прекрасно к тебе относится. Помнишь того замечательного Ганешу, которого она подарила тебе на день рождения?
— Извини, конечно, но что мне делать с богом-слоном? Я похожа на индианку?
— Дело не в этом. Это был очень милый жест, кроме того, этот подарок ты сможешь передать своей дочери, если она у тебя когда-нибудь появится.
Кристин передернуло.
— Ни за что не стану рожать детей, по крайней мере, в ближайшее время. Мне есть, чем заняться и куда поехать… — Она неловко посмотрела на Никки. — Извини, я не хотела быть грубой, — сказала она, — но правда, последнее, что мне сейчас нужно, это ребенок, который будет меня тормозить.
Улыбка исчезла с лица Никки.
— Это не обязательно будет именно так, — услышала она собственный голос, хотя в последнее время все больше сомневалась. — Мы со Спенсом решили, что ребенок будет все время с нами, везде, куда бы мы ни поехали…
— Да? А как насчет того, когда он пойдет в школу, или заболеет, или еще что случится? Слушай, я знаю, уже поздно что-то предпринимать, да и не считаю, что тебе следовало это делать, но, Никки, если бы ты видела Спенса на площадке вчера, когда он болтал с актерами и остальными, словно они уже сто лет знакомы, как серьезно он ко всему отнесся и как группа сразу полюбила его. Ты же знаешь, как это бывает: где бы Спенс ни появился, он становится всеобщим любимцем. Ты в курсе, что Дрейк Мюррей сказал ему, что у него удивительный талант и он должен раскрыть его сейчас, пока молод, пока отцовство и семейная жизнь не начали давить на него.
— Я не давлю на него, — возразила Никки. — Независимо от того, что он хочет сделать, я только «за». Он знает, что я всегда поддержу его.
— Действительно?
— Да, действительно.
— Ты хочешь сказать, что так было и сегодня утром, когда он понял, что покорение Голливуда откладывается, поскольку ты не сможешь родить ребенка там. На моем языке, это и означает «давить».
Никки раздраженно парировала:
— Это ты хотела ехать немедленно, а вовсе не Спенс. Он совершенно спокойно может подождать, а если появится еще какая-то возможность поработать здесь, в Англии, то он не упустит ее. Никто не знает, может, и появится.
— Да, а может и не появится. Так какой вред от поездки туда, где столько всего происходит?
— Никакого. Я только говорю, что торопиться нет необходимости. Он еще даже не снял материал второй части, и, опять же, как насчет твоего спектакля? Может, потом тебе предложат сыграть где-нибудь еще…
— Я не хочу играть в театре. Сейчас я не против, это хорошее дополнение к моему резюме, но кино и телевидение — вот, где все вертится.
— Неужели? Люди из кино- и телеиндустрии тоже ходят в театр. В зале может сидеть кто угодно.
— Здесь? На «Табачной фабрике»? — презрительно фыркнула Кристин. — Ой, только не надо.
— Это единственный приличный театр в городе, с тех пор как закрыли «Олд Вик», — заметила Никки, — а значит, именно сюда заходят хедхантеры[3].
— М-м, — неохотно проворчала Кристин. — Как бы там ни было, я просто хочу сказать, что все считают, что у Спенса большое будущее…
— И я согласна с ними, — перебила ее Никки. — Слушай, хорошо, пусть этот ребенок был незапланированный, но мы все вместе долго обсуждали это и решили идти до конца, и вообще-то Спенс настаивал на этом куда больше, чем я.
— Ой, да ладно, ты ведь знаешь его лучше, чем кто-либо. Он готов на все, если это сделает кого-то счастливым. Слушай, я не собиралась говорить тебе это, но ты знаешь, что он сказал, когда мы возвращались домой вчера вечером? Он сказал: «Я полностью отвечаю за Никки и ребенка теперь, когда ее родители от нее отказались». Я знаю, с твоей точки зрения, это круто и благородно, но подумай, какой это груз для него, когда он еще даже не начал строить карьеру.