Крики в ночи - страница 13
— Может быть, такой же виноград выращу и я, — сказала она.
Расставив вещи, мы почувствовали себя немного лучше, и я, как помню, предложил:
— Давайте исследуем это место.
Дети убежали из дома на лужайку, а мы забрали последние предметы из машины. Эмма была обеспокоенно молчалива, и я понимал, что что-то не давало ей покоя. Место было чисто прибрано, в нем находились все необходимые принадлежности, вплоть до мыла в ванной и свежего белья на постелях. В нашей комнате стояли большая двуспальная кровать с современным медным поручнем в изголовье, несколько встроенных шкафов с раздвижными дверями, стол, два легких стула. Я наблюдал, как она проверила рукой, нет ли там пыли, затем вытерла руку о платье: девичья фигурка и лицо а-ля Клер Блум. Она уставилась на кровать, на которой валялись наши чемоданы, затем осторожно присела на краешек.
— Ну…
— Здесь очень неплохо, — сказал я.
Это был не совсем тот старинный фермерский дом, на который я надеялся, но нам нужно считаться с тем, что есть, а этот дом выглядел неплохо для приема гостей.
— Нормально.
Я понял, что лучше не развивать эту тему. Мне казалось, она просто не может поделиться со мной своими опасениями, что ей так и хочется сказать: я не хочу быть несправедливой, я знаю, ты хотел приехать сюда, но… но… но… И что она не могла этого сказать, потому что не была уверена в своем «но…».
— Как ты думаешь, дети… найдут, чем занять себя в течение двух недель? — спросила она.
— Конечно. Как только разберутся во всем.
Я упомянул о своих планах, интересных местах, которые мы исследуем.
Она посмотрела на меня в поисках ободрения. Я открывал секретные уголки своей души в надежде, что она разделит со мной поучительные годы моей юности, когда просто находиться в такой стране казалось богатым и чудесным сумасшествием. Но не мог объяснить ей это и опять пошел к машине.
Когда я осматривал машину в поисках последних завалившихся вещей — набора для акваланга Мартина, — Эмма подошла ко мне. Темнело, над крыльцом включили свет, и лампа привлекала к себе все больше крупных мотыльков по мере того, как садилось солнце.
— Послушай, — сказала она.
Я подумал, что она слышит шелест их крылышек.
— Не будь глупым, — повторила она. — Здесь должен быть поблизости ручеек.
— Посмотрим утром, — отмахнулся я. — Мне кажется, будет дождь. — Мы видели вспышки, которые полыхали, словно взрывы, над далекими холмами. — Давай сначала уберем все вещи.
Но она пошла на поиски невидимого ручейка. Земля вокруг нас вся пересохла, почти что сожглась, дорога, по которой мы приехали, опустела, скот на дальнем горизонте слился с деревьями. Но она твердила, что слышит звуки, какое-то журчание, шуршание и бормотание где-то неподалеку, однако я не сомневался, что это были порывы ветра, вестника надвигающегося шторма.
Эмма исчезла за углом дома.
— Ты где?
— Ищу детей, — откликнулась она.
Мы нашли их играющими с жаровней — солидным сооружением из кирпича, видимо, такого же возраста, как и дом, предназначенным для вечеринок, которые давно ушли в прошлое: вокруг него уже выросли молодые березки.
— Эй, дети! Идите домой и угомонитесь. У вас был долгий день.
— Ну, как дела? — спросил я Мартина.
Он пожал плечами. Сюзанна заметила, что все «классно». Я видел в зеркале, висевшем на стене в холле, лицо Эммы, напряженное и покрытое испариной. Сзади нее стояла хмурившаяся Сюзанна. Ну что ж, сказал я себе, в семейной жизни всегда так и получается, кто-то всегда чувствует себя по-другому, чем ты, нельзя угодить всем сразу. Эмма скоро успокоится и проникнется умиротворенностью этого места. Но она все возвращалась к звукам, которые, как ей казалось, она слышит.
— Нет здесь никакого ручья, — сообщили дети. — Мы облазили всю округу. Земля суше некуда.
— Должно быть, у тебя просто шумит в ушах, дорогая, — предположил я.
Губы Эммы напряглись. Когда дети ушли распаковываться в свои комнаты, она вдруг прошептала:
— Это место пугает меня…
— Что? Это место? Да почему же, ради Бога?
Она покачала головой:
— Не знаю. Оно странное…
— Ой, ну прекрати. — Я смахнул капельки пота с бровей. — Здесь очень душно. Мы все измотаны. — Пробило уже одиннадцать часов и нам нужно было укладывать детей. Мартин просил комнату рядом с нашей, а комната Сюзи находилась рядом с гаражом, эти две комнаты разделялись ванной. — Да они обе одинаковые, — возразил я. — Чистые квадратные комнаты с односпальными кроватями и комодами.