Кристийна, или Легко ли быть средней сестрой - страница 15

Бабуля пошла поглядеть, как я пеленаю Имби, — она всё боится, как бы я не свернула шею малютке, — и вдруг как завопит:

— Боже мой, у ребёнка сыпь! Нужен врач! Немедленно звоните в скорую помощь!

И на этом кончился мой день рождения. Шесть прыщиков у Имби на подбородке и четыре на затылке положили конец моему седьмому дню рождения. Отца послали звонить в скорую помощь, Клаарику отослали домой — а вдруг у нас в семье заразная болезнь? Деревенская бабушка грела для Имби молоко, бабуля читала с выражением медицинский справочник, мама плакала, а мы с Хелен и Девой всё время путались у всех под ногами.

Когда я спросила у бабули, выживет ли Имби, та замахала на меня руками и закричала:

— Что за речи! Уходи, злая девочка!

Когда врач прибыла, Имби была вся в пятнах. Бабуля вычитала из медицинского справочника, что у Имби краснуха. Папа прочитал в новейшей книжке, что краснуха вылечивается довольно быстро, достаточно, чтобы ребёнок побольше вертелся. Но бабуля закричала, что этот самый Спок шарлатан, а не врач — в старом медицинском справочнике сказано, что последствия краснухи могут привести к тому, что у Имби никогда не будет детей, а это с точки зрения бабули уже нечто!

Доктор осмотрела плачущую Имби и велела нам тоже раскрыть рты и сказать «Ааа!». Накануне Хелен учила меня азбуке, поэтому я сказала не просто «Ааа», но «АБВГД!». Но хоть бы кто восхитился, что ребёнок знает большую часть алфавита ещё до школы.

Доктор сказала, что у ребёнка, очевидно, какая-то аллергия: некоторые младенцы не выносят апельсины, некоторые — яйца. Посмотрела исподлобья на Деву, которую я держала на руках, и добавила:

— Кстати, в последнее время участились случаи аллергии на собачью и кошачью шерсть!

— Значит, мы должны обрить Деву наголо? — рассмеялась я. — От головы до хвоста?

Но никто не улыбнулся, и мне ничего не ответили.

— А что я твердила! — воскликнула бабуля. — Младенец и животное не могут жить в одной квартире!

— В старину, — начала деревенская бабушка, но не договорила, махнула рукой, потому что доктор стала убирать свои инструменты в саквояж и объявила однотонным голосом, как по радио:

— Давайте ребёнку побольше кипячёной воды и ромашкового чаю. Если станет хуже, снова вызывайте скорую помощь.

И тогда… Тогда все взрослые в один голос решили, что Дева отправится с бабушкой в деревню — там у неё будет свобода и свежий воздух.

— Ничего, летом вы увидитесь, — утешил меня отец и попытался запихнуть Деву в большую сумку.

Деревенская бабушка испугалась, что её с собакой не пустят в автобус, но отец обещал, что он сам поговорит с шофёром.

Я и плакала, и умоляла, и хныкала, и обещала сделать всё, что прикажут: обещала всю жизнь ходить без часов и до гробовой доски носить штаны с начёсом, только бы меня не разлучали с Девой. Но мой голос заглушали плач Имби и причитания бабули. Никто не слушал меня и не верил мне, когда я кричала, что уйду из дома и никогда больше не вернусь.

Когда я прощалась с Девой, то прошептала ей: «Потерпи немножко, скоро я приеду за тобой, и мы вместе уйдём в широкий мир счастье искать».

Когда папа ушёл провожать Деву и деревенскую бабушку, а Имби заснула, бабуля сказала чуть спокойнее:

— Как видно, кризис миновал. Очаг заболевания удалён из дома, и я со спокойным сердцем могу идти на репетицию хора. Дорогая Кристийна, ты ещё меня когда-нибудь поблагодаришь за то, что избавилась от разносчика микробов и глистов.

И тогда я сказала ей, что она сама разносчица микробов и глистов, и что у всего её хора жуткие глисты, и что они хоть лопнут, а человеческих голосов из себя не выжмут, и пусть бабуля заберёт свою вонючую коробку и наполнит её глистами и…

Так что большую часть своего дня рождения я простояла в углу. Мама вздыхала, глядя на меня, но говорила, что если бабуля решила наказать меня часовым стоянием в углу, то она как бабули-на дочь не может ничего изменить, это было бы не бедагогично. Я никак не отвечала, даже не плакала, так как твердо решила, как только смогу, убежать из этого бедагогичного дома и навеки расстаться со своей семьёй. Я чувствовала, что моя любовь иссякла. Может быть, мне удастся найти новую семью, как отцу Клаарики.