Критическая масса - страница 8

  был бы мне, чтобы попросить меня отследить звонок, на что, кстати, у меня нет юридических полномочий - вы

  можете sic Ms. Утром позвоните в телефонную компанию, если хотите узнать, откуда

  звонила Джуди . И тогда вы бы сказали: Виктория, я знаю, что это навязывание, но не могли бы вы

  проверить ее? »

  Лотти скривилась. «О, возможно. Так же, как вы входите каждый раз, когда кто-то пробивает вас пулей

  и говорит: « Я знаю, что это навязывание, но у меня нет достаточной страховки, чтобы заплатить за это». Я сел в кресло «Барселона» и уставился на нее. «Вы хотите начать драку, чтобы я не спросил

  о Джуди Биндер. Я слишком устал для этого. Я не уйду, пока ты не скажешь мне, кто она. Ронда Колтрейн

  говорит, что вы чувствуете ответственность за нее. Здесь я знаю вас тридцать лет и ни разу не слышал, чтобы вы

  упоминали ее имя.

  «Я знаю много людей, о которых вы никогда не слышали», - сказала Лотти, затем искривленно улыбнулась,

  признавая, что она была раздражительной. Она поставила чашку с кофе и подошла к длинной

  стеклянной стене, выходившей на озеро Мичиган. Она долго смотрела на темную воду, прежде чем

  снова заговорила.

  «Мы с ее мамой вместе выросли в Вене, вот в чем проблема». Она не обернулась; Мне пришлось

  напрячься, чтобы ее услышать. «Это история, я имею в виду. Кете, в то время ее мать звали Кете

  Сагинор. Поэтому, когда дочери Кэте, Джуди, потребовалось дополнительное внимание, она убежала из дома, когда

  ей было всего пятнадцать, вступала в отношения с одним жестоким мальчиком за другим, а затем ей понадобился первый

  аборт, когда ей было шестнадцать, - она ​​пришла ко мне на второй, когда ей было двадцать. -два - я почувствовал - я

  даже не могу передать вам, что я чувствовал.

  «В детстве я не особо видел Джуди, так почему я должен чувствовать ответственность или даже нежность?

  Но я действительно чувствовал и то и другое вместе с легким злорадством по поводу неудачи Кете в материнстве. Я

  знаю только то, что вопреки всем моим убеждениям и нормальному образу действий я продолжал пытаться спасти Джуди ». Она повернулась ко мне. «В практике Uptown я вижу многих людей, попавших в рабство

  зависимости от того или иного. Я знаю, что если они собираются спастись, они должны хотеть спасения,

  чего, честно говоря, я никогда не видел в Джуди. Не знаю, почему я думал, что моя собственная сила воли

  может наполнить ее желанием.

  «Она была дочерью друга из вашего детства», - сказал я, думая, что все понял. «Это может…

  »

  «Мне не нравится ее мать». Лотти резко оборвала меня. «Кете Сагинор всегда была плаксивой, нервной

  девушкой. Я ненавидел то, что моя бабушка думала, что я должен с ней поиграть. Я никогда не был очень мил с ней в те дни, когда бабушка Кете - Китти, я имею в виду, она сменила имя в Англии - бабушка Китти привела ее в нашу квартиру на Реннгассе. После аншлюса, когда нам пришлось покинуть квартиру, было еще хуже, потому что мы застряли по соседству в этих тесных трущобах

  Леопольдштадта. Кете говорила бабушке - о, это неважно!

  Лотти вскинула руку, словно смахивая паутину с волос. «Почему я зацикливаюсь на этих мелких

  старых обидах и ранах? Тем не менее, когда мой Опа посадил Кете на поезд в Лондон с Хьюго и мной той

  весной, перед началом войны, я испугался, что Кете сглазит поездку. Я боялся, что она будет плакать

  и жаловаться так много, что немецкие охранники сбросят нас с поезда, или даже что англичане

  будут так рассержены на нее, что они отправят Хьюго и меня обратно в Вену с ней.

  Когда мы добрались до Лондона, ее отправили в Бирмингем, это было большим облегчением .

  «В суматохе военных лет я забыл о ней. Затем, без предупреждения, она появилась в

  Чикаго, примерно в то время, когда я учился в акушерстве в Северо-Западном университете. Она стала Китти -

  я не знаю, почему я не могу этого вспомнить. В конце концов, я перевел на английский язык написание собственного имени ». «Она приехала в Чикаго, чтобы найти тебя?» Я попросил.