Критическое погружение - страница 12

– В спецназе такой удар называется «Тупое лезвие», – процедил Клим, вытягивая на середину комнаты длинные ноги.

– Вы это откуда знаете? – повернулся к Климу суперинтендант.

– С армейской службы, господин суперинтендант! – лениво сказал Клим, закидывая руки за голову.

Полицейский, мгновенно выскочив из за стола, подскочил к Климу и впился взглядом в правую руку. Разочарование мигом отразилось на лице блюстителя порядка.

– Рука чистая, – себе под нос пробормотал полицейский и ссутулившись направился к своему месту.

– Если бы мне хотелось убить охранника, я поступил бы иначе… – начал рассказывать Клим, но тут суперинтендант, указав рукой на Клима, взревел:

– Взять его!

Трое огромных черных полицейских ворвались в комнату и молча бросились на Клима.

Удар ногой в солнечное сплетение, рукой в болевую точку на груди, а третьего громилу Клим просто поймал на болевой прием. Заведя руку за спину, Клим ткнул пальцем в позвоночник, и третий полицейский улегся на пол.

– Вот видите, господин суперинтендант, как работают даже бывшие спецназовцы? – все так же неторопливо сказал Клим, усаживаясь на стул.

– Это неслыханно! Нападение на полицейских офицеров в присутствии самого начальника полиции! – задохнулся от возмущения суперинтендант.

– Вы ничего не докажете! Следов на теле полицейских нет, а мои коллеги по дайвингу ничего не видели. Ваши полицейские ничего не успели увидеть – так что шансов у вас никаких! – спокойно пояснил Клим, на всякий случай не теряя из вида дверь.

– Я тебя посажу на двадцать лет! – завизжал суперинтендант. Его лицо налилось кровью.

– Не надо так волноваться, папаша! Если вас хватит удар, то ваша дочка не сможет окончить Чикагский университет, а второй внук не излечится от наркомании. Кто будет платить за учебу и лечение? Кстати, контрольный пакет вашей газодобывающей компании держит человек по фамилии Айсман. Вы не обратили внимание, какая у него звучная фамилия: Айсман – человек льда! – давил Клим на несчастного полицейского.

– Вам отсюда не выйти! – прошипел полицейский и сунул руку в ящик стола.

– Сидеть, сморчок! – приказал Клим, легонько пиная стол.

Полицейский жалобно вскрикнул, дергая зажатой ящиком стола рукой.

– Умение стрелять сквозь препятствие – большое искусство, которому надо долго учиться! – рассуждал Клим, протягивая руку вниз. Подобрав мобильный телефон, выпавший из кармана лежащего на полу полицейского, Клим бросил на него короткий взгляд, жестко спросил: – Будем говорить как деловые люди или как базарные торговки? Вы называли цифру двести? – напомнил Клим.

– Зачем вы так жестоко ударили моих офицеров? – спросил суперинтендант, скорчив жалостливую мину.

– Я просто показал вам, как работает израильский спецназ, если его немного разозлят. Я не нанес вашим людям никаких повреждений – просто вырубил их минут на сорок, чтобы иметь возможность поговорить с вами без свидетелей.

– Все равно это жестоко! – с пафосом возразил полицейский.

– Я показал вам и вашим людям, что если бы я хотел убить вашего охранника, то ударил бы чуть сильнее, – последовал кивок на лежащие тела, – и вы даже не подумали, что этого человека убили!

– Охранника перед убийством перекинули через изгородь! Сделали это два очень сильных человека – на руках и ногах охранника есть синяки.

«Это ты молодец! Быстро раскопал! Надо с тобой держать ухо востро!» – про себя похвалил Клим полицейского, но вслух сказал:

– Мы просто теряем время!

– Вроде вы находитесь под арестом! – рискнул сказать полицейский, постепенно приходя в себя.

– Наш арест – это ерунда! Пару дней, и мы будем на свободе! Я полиции предъявлю иск на пару миллионов долларов, и вам придется долго объяснять президенту, почему полиция так плохо работает. Вместо того чтобы ловить убийц и бандитов, арестовывает честных граждан, которые оказывают серьезную помощь местной экономике, – напомнил Клим, полностью взяв инициативу разговора в свои руки.

– Мне надо, чтобы вы обследовали основание платформы, которая начала крениться, – выдавил из себя главный полицейский.

– Глубина основания? – быстро спросил Клим, ровно садясь на стуле.