Критика современной консервативной философии - страница 6
Мысли подзабытого Жана-Франсуа Лиотара. (фр. Jean-François Lyotard. Состояние постмодерн. М. – СПб., 1998г. The Postmodern Condition: A Report on Knowledge.).
«Государство начинает проявлять себя как фактор непроницаемости и «шума» для идеологии коммуникационной «прозрачности», которая идет в паре с коммерциализацией знаний.»
И в наше время институт диванных войск делает выводы за «того философа», утверждает какие знания полезны для народа. Государство и группы защищаются от знаний, а где кишка тонка – показывают свою власть, грозят пальчиком Википедии или науськивают языковых инспекторов на сайты (Эстонии), занимательное предсказание. По поиску нашел, кто еще помянул Лиотара.
«Надо правильно понять Лиотара: постмодерн – это эпоха, когда территориальный империализм и колониализм на международной арене сменяются технологическим и информационным. В контексте глобальной коммуникации никакое социальное образование не может оставаться отграниченным: символические обмены свободно пересекают пространственные (локальные или национальные) границы. С этим не способна совладать никакая отдельно взятая доктрина информационной безопасности никакого отдельно взятого государства. Даже России.» Сергей Николаевич Земляной. (Институт философии РАН.).
Государственный информационный суверенитет уступает место космополитическому Интернету.
Школы и университеты изначально открывались при монастырях и аббатствах и находились в ведении церкви. Практически все ученые принадлежали к религиозным орденам (Доминиканцы, иезуиты и т.д), поскольку вне церкви доступа к знаниям попросту не было. Противостояния науки с идеологией (Умных людей с правящим классом.) не только не исчезло, но обострилось. В той стране коммуняки, подвергнув церковь экстерминатусу, воздвигли номенклатуру и принялись выпиливать ученых по политическим причинам с размахом, не снившимся даже самым закоснелым средневековым мракобесам. Смотреть «Пулковское дело», «лысенковщину», биографии Королева, Вавилова, Глушко, Лангемака, тысячи их. На капиталистическом Западе было все то же самое, и как только исследование касалось идеологии, за которой стояла политика, начинался вой (см. Отчеты Кинси).
Раньше, исторически, перед монархом, политиком, революционным матросиком стоял простой выбор – купить или не купить завод или технологию. Завод мог лет семьдесят клепать и крутить экономику. Теперь же выбор ширше и без свободной иммиграционной политики, науки, открытости и конкуренции технология лишь миг. Вероятность выбора неверного решения повышается. Выбор «Вавилов и Лысенко». С точки зрения абстрактного политика выбор будет – «Лысенко». Морганизм-Вейсманизм не отвечал тогдашней идеологии.
Даже грамотный человек некомпетентен в большинстве нынешних вопросов, тем более, авторитарный лидер, в силу сложности внутренних и внешних связей, будет принимать неверные управленческие решения. Его группа не выдержит конкуренции в открытой игре.
Фетиши
Сколько их; национальные флаги, символы, баннеры, лидеры, зеленые рейганы на картинках, фаллические сталины, дутые трампы, фарфоровые папы римские, иксобразные конфедераты, протестные молодежные распашонки, кресты. Смелый в своем творчестве социолог Питирим Сорокин, помимо вполне философских дум оставил литературные зарисовки деревенской жизни самого начала XX века, выявил следы чуть ли не первобытного анимизма и переселения душ у коми-зырян. Про архаизацию современных «предметов» довольно красочно тиснул в революционный еженедельник.
«…процесс фетишизации символических проводников наблюдается во всех сферах общественной жизни и на всех ее ступенях, меняются только объекты – фетиши. Один фетишизирует портрет царя, другой – портрет Ленина, австралиец – кусок дерева, социал-демократ – портрет Маркса; верующий – имя святого, революционер – имя «Интернационала».»
(Словесный фетишизм революции. Воля народа. № 136: октябрь 1917 года.)
«Люди готовы и умирать, и убивать за флаг. И это наблюдается не только среди диких народов, но и среди современных. Пойдите для опыта в заседание Петроградского Совета Депутатов и попробуйте, ничего не говоря, сорвать флаг и начать его разрывать, и вы убедитесь в правильности сказанного: если вас самих не разорвут, то можно ручаться, что вы попадете в руки «чрезвычайки» и не скоро из этих рук выйдете (а может быть, и совсем не выйдете).»