Кривая Империя. Книга I. Князья и Цари - страница 14
Конечно, с людоедством надо было кончать. Смогли бы мы это сделать под Перуном? Может быть, и смогли. Ведь терпели же еще 300 лет после крещения Руси осмотрительные варяги свою отцовскую веру. И благополучно совершенствовали свою нравственность, свою шведскую модель семьи и социализма.
Ох, сдается мне, братья-ковыляне, что будь мы покрепче душой, не поддайся исконному Шестому Чувству, не навесь себе на шею этих кровавых блудодеев, а разберись меж собой как-нибудь потихоньку, то и спокойного, верного бога мы бы сами нашли среди наших. И князь наш Кузя с соседней Неумывайской улицы, умывшись, стал бы нормальным правителем и воеводой, и земля наша прокормила бы нас безо всяких посторонних дегустаторов, и копье бы не сломалось, и меч не погнулся, и Царьграду мы так же наглядно показали бы Кузькину мать и навешали щитов. И 1000 лет всходило бы над нашей родиной, над ковылями и лесами, днепрами и волгами не кровавое Красное Солнце, а обыкновенное — золотое…
Но это лирика. А жизнь собачья шла своим чередом.
Притомился Владимир по девкам бегать. «Истощил силы языческие…»
Окружающие это заметили и стали нашептывать ему всякие научные объяснения потери интереса к играм на свежем воздухе. Они все были люди ученые, а значит, религиозные. Каждый стал Владимира в свою религию перетаскивать.
— Первым подскочил жид, — нетактично определил иудейского проповедника Историк, — он подробно расписывал достоинства своей веры, густо цитировал Ветхий Завет, указывал положительный пример: вот Хазарское-на-Дону ханство-каганство приняло иудаизм, и видите, ничего живет.
— А сами вы откуда будете? — спросил князь. Хотел еврей выразиться в том смысле, что они уже всю землю ненасильственно заселили. Но вышло у него заумно: земля наша расточена есть…
— А! Так вы свою землю проворонили и к нашей подбираетесь? Ну, так вы нам — не указ! — Выгнали еврея в шею. Поторопились грубить. Не знали еще, что новый бог у нас тоже будет еврей.
Больше всех врал и плевался греческий монах, родственник нашего Писца. Он грозил адскими муками верующим всех мастей, кроме своей. Сумел красочно нарисовать эти муки, передать в лицах всю подземную хирургию и пиротехнику. Страшно!
— С женами, — сказал он, — придется полегче: одна законная, остальные — по отпущению грехов.
«Так и лоб пробьешь, по каждой каясь…», — мрачно слушал Владимир.
Все сломала речь мусульманского товарища из среднеазиатских государств. Он расписал райский сад — нормально! — адские муки — хорошо, не холодно! И тут дал в штангу: на небе будет у тебя, государь, прекрасных дев столько же, сколько и на земле! (Ох, тяжко мне!).
— Ну, и вина пить нельзя, — продолжал мулла, — свиные отбивные нельзя (да и для печени вредны!), и сделаем мы тебе, князь, обрезание маленький чик-чирик.
Не совсем понял князь про обрезание, но испугался его больше райских излишеств. Прогнал муллу под предлогом, что дружина в лютые морозы без водки и сала Киева от немцев не отстоит.
Писец с Историком клянутся, что с этих смотрин Владимир точно решил переходить в христианство, — видно, прочитали это на его озабоченном лике. Но Владимир тянул. Писец и другие греки, которых при дворе вдруг оказалось не протолкаться, все время напоминали батюшке, что надо же, государь, креститься. Креститься было негде и не совсем понятно как. Пошли на южный берег Крыма, к ближайшему христианскому городу — греческой колонии Херсонес, которую иногда еще называли Херсон и Корсунь, прихватили по привычке побольше войска. Нечаянно возникла осада. За взаимными оскорблениями и подкопами было уже не до христианской любви. Владимиру спешить было некуда, и он приготовился скучать — морить будущих братьев православных голодом до смерти. Здесь осадную муть пробил лучик надежды приятное сердцу властителя предательство: из Корсуня через стену прилетела от некоего Анастаса стрела с бумажкой: там-то и там-то, князь, к городу подходит водопровод. Ну, ты не знаешь, что это такое, но копай! Увидишь трубу — ломай и забивай ее дохлятиной. Город сдастся!
— Не может быть такого чуда! — молвил князь. — А если так, то крещусь немедля!