Криворожское знамя - страница 11

— Ты варишь горох, я еще в дверях почуял. Гороховый суп с мозговой косточкой — ух, здорово! Уже готов? Я есть хочу. И где только отец застрял? Вечно он приходит последним.

Мать, вначале терпеливо отвечавшая на все его вопросы, теперь только пробурчала что-то. Ее гладко расчесанные на пробор волосы выглядывали из-под косынки, съехавшей на затылок; она торопливо надвинула ее на лоб. Рывком подняв кастрюлю, Минна поставила ее посреди стола на проволочную подставку и задвинула кочергой кольца на место, чтобы закрыть огонь. Удушливый дым мгновенно заполнил маленькую кухню.

Чтобы заглянуть в кастрюлю, Вальтер забрался с ногами на скамью.

— Мама, а я горох люблю больше, чем перловку. Учитель Петерс говорит, что все бобовые очень питательны. Крупы — тоже, говорит он, но их я не так люблю.

В сенях раздались шаги.

— Отец!

Вальтер сел как следует.

— Вечно ты опаздываешь! — крикнул он входящему отцу. — Бинерт пришел уже полчаса назад. Его Линда хвастает, что в воскресенье он идет на праздник Союза фронтовиков в Писдорфе, а ты — нет. Туда пускают только по выбору. Пиво будут даром давать.

— Да что ты! — Брозовский разыграл удивление. — И везет же этому Бинерту, теперь его даже на праздник фронтовиков пригласили.

Он погладил белокурые вихры сына, повесил фуражку на крюк за дверью и кивнул жене.

Придвигая себе стул, он спросил Вальтера:

— Ну, как твой аппетит?

— Только подавай! — Вальтер лихо отбарабанил что-то ложкой по краю тарелки. — Сегодня шикарный обед. Я съем две тарелки, нет — три… — ответил он и посмотрел на мать.

Она выловила из кастрюли мозговую кость, молча разлила суп по тарелкам и первую подвинула сыну. Вальтер подставил лицо теплому пару и стал во всю мочь дуть на горячий суп.

— У меня уже в животе урчит, — пожаловался он. Потом посмотрел на улыбающегося отца и стал ему рассказывать:

— У Келльнера улетели голуби, сизари. Жаль, он обещал мне птенцов. Тогда и у нас были бы голуби. Дядя Келльнер выпустил их из голубятни, но оказалось, что они еще не привыкли.

Он усердно мешал ложкой суп, чтобы тот скорее остыл.

— А у нас в школе провалился пол. Нет-нет, мы не баловались, папа, — повысил он голос, видя, что отец нахмурился. — Провалился учитель Петерс; вдруг смотрим, а под ним треснули прогнившие доски. Видно, сильно лодыжку зашиб, да как крикнет: «Чертова нищета!» Вообще-то он запрещает ругаться. Но когда больно, и учитель забывает, что ругаться нельзя. Правда, правда! — Он глотнул первую ложку супа. — А участок перекапывать мы еще не кончили, — перевел он разговор на другую тему. — Отто рано утром вывез туда одну тележку навоза, а больше не успел. Мама толкала сзади. А я после школы сразу же отправился на гору и свез тележку вниз. Отто нагрузил ее свеклой. В этом году она с мышиный хвостик, сказал он. Не стоило и трудиться. Вниз везти легко. Обошелся без лямки, Отто порвал ее, когда вытаскивал тележку из борозды. Ну и ругался же он. И убежал на шахту без обеда.

Мальчик задумался.

— Теперь голуби наверняка в Вельфесгольце. Будто барону своих мало. Дядя Келльнер сказал, что голуби всегда летят к голубям. Он сердится и хочет сломать голубятню. Теперь мне птенцов не видать. Да и не стоит, они у нас все равно не приживутся. Папа, а ты не забыл про сланец с отпечатком рыбы? На следующем уроке рисования учитель Петерс даст срисовывать такой отпечаток. Вот я и хочу сначала дома попробовать. У господина Петерса все не так, как у других учителей. Из-за пола в нашем классе он уже ходил к бургомистру. Ведь весь класс может провалиться. А под нами старшие мальчики. Новая учительница из третьего как увидела, что нога господина Петерса застряла в гнилушках, так схватилась руками за голову. Эдакого она еще не видывала. Я думаю, господин Петерс особенно разозлился потому, что провалился на ее глазах. Ха-ха-ха…

— Ешь-ка суп, — шлепнула его легонько мать и улыбнулась мужу.

Но мальчишка продолжал весело болтать:

— Мне очень нужен отпечаток, пап.

— Черт побери! Отпечаток! Я ведь и впрямь начисто забыл о нем, — сказал Брозовский серьезно. Он любил младшего сынишку. — Завтра уж наверняка не забуду и попрошу его у дяди Рюдигера.