Кровь износа - страница 10
— Как отказываются?
— Вот так. Просто, как услышат про Гордеева, бросают трубку, и все.
— Интересно! Ну и?
— Я тогда поехал на эту самую ТЭЦ. Узнал адрес. Но меня не пустили — там же, знаете, пропускной режим. Охрана! Я там вчера полдня околачивался, дождался конца смены… Ничего! Никто про Гордеева или ничего не знает, или не хотят отвечать.
— Энергетики, они такие… — сказал я со значением. — Каста! Ну, ну, — подбодрил я его.
— Да что «ну»? — неожиданно с раздражением сказал профессор. — Вот и всё. Я скачал себе адресную книгу города. Мало того, что она старая — аж 2007 года! Так там оказалось 128 Гордеевых с инициалами И.С.! Дико популярная здесь фамилия. Когда мне их обходить? Вы же знаете — завтра уже, скорее всего, будет поздно…
Тут послышался нарастающий гул, переходящий в рев. Через некоторое время оконный проем пересекла огромная туша самолета, летящего странно низко, и рев стал удаляться.
— О черт! — вырвалось у меня. — Тут что, аэродром так близко?
Профессор совсем понурился и на самолет, казалось, вовсе не обратил внимания.
— Не знаю, — сказал он рассеянно. — Я российскими авиалиниями не пользуюсь.
— Да вы не волнуйтесь, Александр… извините, как вас там по батюшке?
— Глебович.
— Прекрасно, Александр Глебович! Найдем мы вашего Гордеева. Чай, не иголка.
— У вас есть план?! Осталось буквально полдня.
— Не беспокойтесь, проф! Вы имеете дело со мной!
— Простите, — сказал несколько смущенно мой благодетель, как будто спохватившись. — Мне тоже хотелось бы знать, кто вы и почему ищете Гордеева…
— Я же вам сказал: зовут меня Аркадий, фамилия Папа… Панин, я журналист. Гордеева ищу, чтобы взять у него интервью для знаменитого еженедельника «Час Икс». Вы его читаете?
— Первый раз слышу, — искренне ответил он. — Но я вообще мало читаю буль… популярную периодику.
— Зря! У нас самое быстрорастущее издание… в мире! Значит, ничего интересного не узнали?
— Да нет, узнал кое-что. Удалось подслушать разговор двух работяг на автобусной остановке возле проходной. Я услышал, правда, обрывок. Один говорил другому — Степаныч, мол, совсем с катушек съехал — станцию хотел остановить. Хорошо, говорит, главный об этом узнал. Они долго ругались, и главный приказал на станцию его не пускать. А другой сказал, что слышал, будто «Степанычу» дали принудительный отпуск, а директор надеется, что он «еще оклемается».
— Так-так. Ну и что?
— Как что? Но ведь «Степаныч» — это скорее всего отчество Гордеева!!
— Хм… Что ж, ценная информация. Мы тоже у себя в редакции подумали, что Гордеев на грани съезда с глузду. А его, вон, и на работу уже не пускают. Вы правы — надо спешить. Дайте-ка мне трубку и продиктуйте телефон приемной ТЭЦ.
— Но я туда уже звонил, это бесполезно!
— Предоставьте это мне, профессор. Вы просто не умеете разговаривать. А вы пока еще раз поторопите со жратвой, хорошо? Что ж за гостиница такая, «люксы» кое-как обслуживают!
План у меня в самом деле был, намеченный еще в поезде. Рискованный, конечно; а еще хуже было то, что никакого «плана Б» и вовсе не существовало. Однако я чувствовал непонятное вдохновение и подъем. Как же бывает порой полезно вырваться из опостылевшей обстановки! «Не податься ли, в самом деле, в репортеры?!» — мелькнула мысль.
В трубке недолго раздавались гудки, потом раздался щелчок, и женский голос ответил:
— Северная ТЭЦ.
— С Гордеевым соедините, — сказал я как можно грубее.
На том конце явно случилось легкое замешательство.
— С Гордеевым?
— С вами говорят из областного комитета партии «Священная держава». Гордеева!
— Его нет… Он сейчас отсутствует…
— Так. Начальника отдела кадров станции!
Я продолжал напирать.
— Она в командировке. Могу соединить с заместителем…
— Гордеева нет, начальник отдела кадров не на месте. Что у вас там за бардак?! Я еще раз повторяю — с вами говорят из обкома СВД! Почему у Гордеева сотовый не отвечает?!
— Понимаете, Гордеев заболел… Неожиданно…
— Мне плевать! Завтра состоится праздничный партийный молебен, мне поручено оповестить весь городской актив. ПОД РОСПИСЬ! Должны быть все, кто в состоянии ходить. Грызлов из Москвы приезжает!