Кровь первая. Арии. Она - страница 10

Вообще-то, прямого запрета бывать на девичьих праздниках для пацанов не существовало. Были такие праздники куда их звали специально и без них там было никак. Были такие, куда не звали, они являлись сами и без них тоже эти праздники были бы не праздники. Но вот на Семик не только не звали, но и хоронились от них насколько возможно было, потому что на эти дни они были абсолютно не нужны. Это было девичье таинство. Но пацаны пройдохи из кожи вон лезли, чтоб узнать где будут девки гулять и во что бы то не стало подмазаться к их гуляниям. Если ватага их скрытое пристанище находила, а те оказывали активное сопротивление с гонениями и побоями, то упорно старались мешать, несмотря на то, что иногда доставалось не по-детски. Били то чем попало и со всей дури. Если же на них плевали и не обращали внимания, то пацаны по ершась, тихонько пристраивались в сторонке и были лишь простыми наблюдателями, находясь на этом празднике в роли берёз, что вокруг росли. Интереса в этом было мало. Девятка, как ватажный атаман был уже без двух лун, как мужик, поэтому ватагу он за девками подглядывать не повёл и не собирался им портить праздник изначально. Авторитет атамана не позволял. Так, что Сладкая зря девок шифроваться заставила, хотя излишняя таинственность, в прочем, не помешала праздничности, наоборот добавила мурашек на спины девонек с самого начала.

Рано по утру, лишь стало светать, из разных щелей на площадь стали украдкой выползать девичьи фигурки и мелкими кучками, тихо-тихо, на цыпочках, неся с собой какие-то узелки, собираясь у реки, где их уже ждала Сладкая. Она на чём-то сидела у самой воды, но на чём, из-за её размеров было не видно. Девки сбивались в кучки и о чём-то перешёптывались и чем больше их становилось, тем щебетание становилось громче.

— Цыц, — приструнила грозная баба.

Все замолкли. Зорьке, помнится, тогда было крайне любопытно, на чём же там она сидит, но даже когда Сладкая поднялась, кряхтя, чтобы оглядеть собравшихся, из-за ширины её седалища, Зорька так и не смогла увидеть то, на чём эта жира сидела. Хотя девка точно знала, что там у воды раньше ничего не было и сидеть там было не на чём.

— Всё, — тихо сказала Сладкая, — боле никого не ждём. Кто проспал, пусть спит дале.

Девки засуетились, высматривая кого нет, а потом двинулись за грузно шагающей Старшой, и Зорька так и забыла посмотреть на чём же сидела эта бабища.

Не успели они ещё дойти до Чурова Столба, как сзади послышался топот и два жалких девичьих голоса запищали в разнобой:

— Подождите нас.

Большуха остановилась, развернулась и приняла устрашающий вид. Чуть-чуть сгорбилась, надулась, хотя казалось куда ещё-то, руки полукругом, как лапы у бера. Глазки сузила, остатки зубов оскалила. Жуть. Все, кто шёл за ней расступились и прямо на Сладкую выскочили две сестры, дочурки бабы Бабалы, Лизунька, да Одуванька. Девченята погодки, девяти и десяти лет. Добежав до чудища бабьего, вытаращив глазёнки и запыхавшись, они что-то хотели большухе сказать в своё оправдание, да не успели. Сладкая резко, не говоря ни слова, одной справа в ухо, второй слева. Обе отлетели в стороны. Одна в кусты, вторая в камыш.

— Цыц, я сказала, — прошипело толстожопое чудовище, — тольк вякните мене ещё. От кого голос услышу, голосявку вырву, в жопу затолкаю и поворочу там.

С этими словами она показала своей огромной ручищей, как она это сделает. Девки и так молчавшие всю дорогу, не только языки прижали, но и сами головы в плечи попрятали.

Начало праздника было многообещающее и Зорька, как не настраивала себя на лад с этой зверюгой, тем не менее страха натерпелась столько, что не могла себя заставить даже идти с ней рядом, как одна из старших, а пряталась в общей толпе девченят.

Наконец, прошагав за Сладкой, в раскорячку топающей вдоль берега довольно далеко, они остановились на береговой поляне, где река делала небольшую заводь, а над этой заводью, прямо в воду, опускала свои ветви старая ракита. Вокруг лесок берёзовый, светлый, без высокой травы и кустов. Большуха постояла, молча огляделась вокруг и наконец, кивнула, не то здороваясь с кем-то, не то соглашаясь сама с собой.