Кроваво-красная текила - страница 40

Он направился в мою сторону, я же заглянул ему за спину и сказал:

— Если у вас имеется уважительная причина арестовать меня, детектив, я хочу ее услышать. В противном случае, оставьте меня в покое, черт вас побери.

— По мне так звучит вполне разумно, — сказал Ларри Драпиевски.

Я не знаю, что Ривас собирался сделать, но он передумал и оглянулся на прислонившегося к дверному косяку Драпиевски, такого громадного, что мимо него и броненосный крейсер не прошел бы. Левую руку он, как бы ненароком, положил на светящуюся ночную дубинку. В правой держал самый огромный в мире пончик, какой мне когда-либо доводилось видеть, напоминавший наполовину обглоданный диск для фрисби.

— Лейтенант, могу я вам помочь? — с трудом выдавил из себя Ривас.

Драпиевски ухмыльнулся, губы у него были перепачканы сахарной пудрой.

— Я здесь с визитом вежливости, детектив, и не хочу вам мешать. Я очень люблю смотреть, как вы, профессионалы из управления, работаете.

Ривас фыркнул, взглянул на дверь и снова на меня.

— Может, в другой раз, — сказал он. — Трес, если захочешь поговорить про отца и про то, как он портил жизнь другим людям и отправлял псу под хвост их карьеру, я с удовольствием с тобой побеседую. Тебе есть чем гордиться, малыш.

И он направился к двери.

— И еще, Джей, — бросил я ему вслед, и он обернулся. — Подними проклятый меч.

Это стоило сказать, чтобы увидеть его лицо. Меч он не поднял, но собрался что-то мне ответить, и я мечтал, чтобы он не сдержался.

— До свидания, детектив, — вмешался Драпиевски и сдвинулся в сторону, чтобы его пропустить.

Ривас удалился.

Когда дверь за ним закрылась, Драпиевски посмотрел на меня, приподняв кустистые брови. Роберт Джонсон осторожно вышел из ванной комнаты, привлеченный дождем сахара и крошек, которые падали на пол, и попытался взобраться вверх по ноге Драпиевски. Мне кажется, тот этого не заметил.

Ларри бросил на кофейный столик стопку полицейских отчетов, которые держал под мышкой.

— Хочешь рассказать?

К тому моменту, когда я поведал Ларри Драпиевски свою печальную историю, он избавил меня от остатков курицы в лимонном соусе и половины коробки сухого завтрака «Кэптен кранч», оставшегося от прежнего жильца. Роберт Джонсон сидел у него на коленях, принюхивался к еде, но старался держаться подальше от рта большого дядьки.

— Ну и дела, — проговорил Драпиевски и положил ноги на кофейный столик. Комната тут же уменьшилась в размерах. — Лилиан Кембридж? Дочь Зика Кембриджа? Га-ран-ти-рую тебе, что, если окажется, что ее похитили, к завтрашнему утру наш город будет стоять на ушах. Тут очень серьезные доллары замешаны, сынок.

Нужно отдать должное помощнику шерифа — он помог мне забыть о собственных проблемах. В данный момент я думал о своем пустом холодильнике и таком же пустом бумажнике, и умолял Господа сделать так, чтобы Ларри не захотел еще чего-нибудь съесть.

— Если ее действительно похитили? — повторил за ним я.

Драпиевски пожал плечами.

— Просто странно, что я про это ничего не слышал.

— Может, они выжидают?

Он рассмеялся, просыпав хлопья на Роберта Джонсона, который соскочил с его колен и с возмущенным видом возник на кухонном столе.

— Все это вонючие сказки, сынок. Полиция рассылает ориентировки через двадцать четыре часа по всему Южному Техасу. Но обычно оказывается, что пропавший человек мертв.

Тут он сообразил, о ком мы говорим.

— Извини, — добавил он.

Я с трудом сглотнул.

— А как насчет Ги Уайта?

— Ты поступил довольно глупо, когда к нему заявился, — сказал Ларри, не сводя с меня глаз. — Так не ведут себя с теми, кто убил столько людей, сколько мистер Уайт. Но если, судя по тому, что ты говоришь, твоя подружка исчезла в воскресенье, а ты разговаривал с Уайтом в понедельник днем…

— Я знаю, время не сходится.

Но, похоже, вид у меня был такой, будто его доводы не показались мне чересчур убедительными.

Ларри наклонился вперед, обхватив толстыми пальцами бутылку с пивом.

— Знаешь, сколько настоящих похищений произошло в Сан-Антонио за последнее десятилетие, сынок? Я помню ровно два — в обоих случаях речь шла о детях, и мафия не имела к ним ни малейшего отношения. Если бы возникло хотя бы подозрение о похищении и требовании выкупа, или о чем-нибудь в таком же роде, тут же объявились бы федералы и взяли дело в свои руки. Поэтому остается предположить, что у нас имеются все основания позволить Ривасу не выносить сор из избы и придерживаться версии, что Лилиан исчезла по собственной воле.