Кроваво-красный снег. Записки пулеметчика Вермахта - страница 21

Мы также узнаем от Мейнхарда, что наша боевая группа удерживает плацдарм и должна стать на пути советских войск и удержать станцию, через которую проходит железнодорожный путь в Сталинград, а также два моста через Дон. У нас имеются: одно 88-мм зенитное орудие, два 75-мм противотанковых орудия и одна зенитка для стрельбы по наземным целям. У саперов есть несколько минометов и несколько кумулятивных зарядов для стрельбы по танкам. Ожидается также, что нам на помощь придут три танка и еще одно 88-мм орудие. Надеемся на то, что оправдается слух о том, что 4-я танковая армия генерал-полковника Гота, идущая к Сталинграду, поможет нам. На Гота и его танкистов надеемся как на чудо.

Это известие, а также призыв «Стоять до конца, солдаты! Фюрер вам поможет!» укрепляют наш боевой дух лишь на короткое время. Мы быстро понимаем, что можем надеяться лишь на самих себя. Наши прежние надежды тают столь же стремительно, как и снег под упавшим на него снарядом. Практически нескончаемые, ежедневные атаки противника и постоянная борьба за выживание заметно ослабили нас. К прочим фронтовым лишениям следует добавить чувство голода, которое мы испытываем порой по нескольку дней, когда остаемся без пищи и вынуждены обшаривать вещмешки убитых русских солдат в поисках хлебных крошек.

Сейчас нам всем очень тяжело. Это время ни я, ни мои товарищи, которые останутся в живых, не забудем никогда. Нас часто охватывает отчаяние, особенно после того, как мы потеряли противотанковые орудия и не дождались пополнения. Более того, связи с другими нашими боевыми группами, которые находятся к югу от Дона, нет.

24 ноября. Ближе к полудню на нашем правом фланге раздается треск пулеметных очередей. Затем мы слышим винтовочную стрельбу. Перестрелка усиливается, и вскоре мы замечаем появившихся из тумана русских пехотинцев. Впервые вижу противника так близко. Помимо несомненного любопытства испытываю огромное возбуждение. Враг напоминает мне огромное стадо овец, мчащееся по заснеженному полю. Попав под огонь наших пулеметов и винтовок, оно на мгновение застывает на месте, после чего снова бросается вперед.

Ведем огонь изо всех стрелковых ячеек, однако наш пулемет почему-то молчит. В чем дело? Я настолько сосредоточил свое внимание на русских, что на время забыл о Петче. Почему он не стреляет? Лента с патронами на месте, с самим пулеметом тоже все в порядке. Слышу голос Деринга:

— Что случилось, Петч? Почему не стреляешь?

Да, почему он не стреляет, хотел бы я знать? После моего выстрела из винтовки и пулеметной очереди Мейнхарда на землю падают несколько врагов, однако основная масса наступающих все так же неумолимо надвигается на нас. Я пребываю в полном смятении, каждую клеточку моего тела охватывает страх. Почему Петч двумя руками вцепился в ствол пулемета вместо того, чтобы нажимать на гашетку? Все его тело трясется, как при лихорадке, ствол пулемета ходит ходуном, бесцельно дергается то вправо, то влево. Так вот в чем дело! У него просто сдали нервы, и он не может заставить себя стрелять! Что же мне делать? Я не могу просто так взять и оттолкнуть его и самому занять его место. Я по-прежнему с уважением отношусь к нему, как к старшему по званию. Но ведь теперь каждая секунда на вес золота!

Наконец раздается пулеметная очередь. Каждая третья пуля — зажигательная. Над головами атакующих пролетает пучок света, быстро исчезающий в туманной дымке. Вторая очередь также прицелена плохо и устремляется еще выше, в облака. Теперь русские наверняка заметили то место, где находится наш пулемет. Пули противника свистят над моей головой и впиваются где-то сзади, в опасной близости от нас. Петч неожиданно вскрикивает, затем прижимает руки к окровавленному уху и падает на дно траншеи. К нему тут же склоняется Зейдель — видимо, осматривает рану.

Чувствую, что теперь все зависит только от меня. Это мой шанс! Быстро ложусь за пулемет, тщательно прицеливаюсь и стреляю короткими очередями так, как меня когда-то учили. Целюсь прямо в самую гущу наступающего противника. Рядом со мной лежит Громмель, он подает мне ленту с патронами. Пули попадают в цель, и несколько фигур в темных шинелях падают на землю. Движущаяся вперед безликая масса на мгновение замирает, потом, пригнувшись, продолжает упрямо наступать прямо на нас.