Кровавый мир - страница 24

Я, Кадзуми и Шизуки заселились в одно здание, однако расположились на разных этажах.

Моя квартирка состояла из небольшой прихожей, кухни, одной комнаты и санузла. Светлые тона и небольшие размеры создавали атмосферу уюта, который всячески помогал засыпать и отдыхать дома с удовольствием.

Иногда мы ходили друг к другу в гости. Хоть наши квартиры были совершенно одинаковы, всё же различия были заметны: если у меня был творческий беспорядок, то у того же Шизуки было всё идеально чисто и на своих местах. Прогуливаясь по Конохе, я поражался её красоте и атмосфере: чистые, светлые улицы, деревья, растущие в гармонии с жилыми домами, улыбки детей, играющих в очередную игру, а также шиноби, прыгающих по крышам зданий. Всё это создавало впечатление радости и счастья. В глазах людей была видна вера в завтрашний день, в светлое будущее. Конечно, были и те, кто глушил горе потери близких в различных забегаловках. Война всё же оставила свой отпечаток на жизни людей.

Дойдя до горы, можно было заметить главную достопримечательность Конохи — монумент Хокаге. В данный момент их было трое: братья Сенджу и нынешний Хокаге — Сарутоби Хирузен. Эту традицию изобрёл Сенджу Хаширама, как символ того, что Хокаге всегда будут наблюдать за деревней.

И вот однажды, когда я шёл с рынка в сторону дома, задев меня плечом, мимо пронеслись трое мальчиков лет десяти на вид. Не извинившись, они пробежали дальше и вскоре завернули за угол.

Интересно, куда они так спешили?

Любопытство взяло верх и, дойдя до поворота, я наткнулся переулок, где увидел занимательную картину, подтверждающую, что всё-таки эта деревня не была такой идеальной, какой казалась на первый взгляд: кроме тех троих ещё четверо детей окружали одного мальчика моего возраста. Он имел необычную внешность даже для этого мира: чересчур бледную кожу, тёмные, прямые волосы, худое лицо, а самое необычное — крупные зелёные глаза с вертикальным зрачком.

«Очень похожи на змеиные», — с интересом подумал я, внимательно его рассматривая.

Ещё, стоит заметить, что он обладал довольно развитым для своего возраста источником чакры, что могло его характеризовать как шиноби.

К слову, на вид этот мальчик совершенно не испытывал волнения. Он стоял в расслабленной позе, а его глаза были абсолютно равнодушны к происходящему, как будто это не его сейчас собираются избивать. А в том, что эта мелкая гопота не собирается с ним церемониться, я почему-то был твёрдо уверен.

— Ну что бледнолицый, попался? Теперь тебе некуда бежать. Все в деревне знают, что ты монстр, такой же, как и твои родители. Так почему же ты не побежал к ним, когда ещё была такая возможность? Ах, да, они же сдохли! — засмеялся, видимо, их главарь. — Стопудово их тела сейчас гниют где-нибудь в канаве, — теперь его смех подхватили и остальные. — Ну ничего, мы сейчас поможем тебе воссоединиться с ними, но уже на том свете, — и начали потихоньку подходить.

К таким моментам я всегда был неравнодушен, поэтому решил не оставаться в стороне и вмешаться:

— Эй! Вы! Не слишком ли честно всемером на одного? — подходя ближе, крикнул я.

— А? Ты ещё кто такой? Ты его друг что-ли? — обратив на меня внимание, спросил один из них.

— Это неважно. Отстаньте от него сейчас же! — стараясь сделать лицо таким грозным, насколько позволяла детская внешность, сказал я.

— Ну и что ты нам сделаешь? — ухмыльнулся другой. — Нас семеро — вас двое, результат очевиден.

— Ну, я пытался договориться, — притворно грустно вздохнул я.

«Кого я обманываю, я просто хочу их побить», — таковы были мои истинные намерения.

— Ты мне надоел, бей его! — заорал их главарь и трое из них побежали на меня.

Стоит ли говорить, что несмотря на то, что они имели чакру, я разобрался с ними буквально за считанные секунды? Всё-таки разница в силе между нами была весьма ощутима.

К слову, змееглазый тоже оказался не так прост, как казался: вокруг него также лежали стонущие и корчащиеся от боли тела. Краем глаза я видел, как он также без особого труда их раскидал, что безошибочно показывало его хорошую подготовку.

— Не стоило вмешиваться, я бы и сам с ними разобрался, — поправив рукав, тихо промолвил он.