Кровавый мир - страница 4

Девушка, молча посмотрев на командира отряда, дождалась его кивка и спустя секунд десять всё же решила меня просветить:

— Чем запутаннее скажу, тем лучше. Всё равно ты пока ничего не поймёшь, — пробормотал она про себя, а затем начала говорить чётко и ясно…

…Ясно для всех, кроме детей, которых только освободили из плена:

— Мы — отряд АНБУ Конохи и, согласно приказу Сандайме Хокаге, проводим операцию по нахождению потенциальных шиноби из числа рабов и сирот. Как я тебе уже говорила, тебе повезло, что мы успели сюда прибыть, так как это место — самое дальнее от Страны Огня и от Конохи, в частности. Я — сенсор нашего отряда, в последний момент заметила группу людей в какой-то пещере, характерной больше для Страны Земли. Среди простых людей, всё равно имеющих мизерное количество чакры, я почувствовала несколько более крупных сгустков чакры, согласно которым, можно было предположить, что это либо простые люди, использующие мизерное количество внутренней энергии, либо же дети, не развивающие свой дар. Когда мы поняли, что здесь держат именно детей, мы стали их освобождать и, если они имели потенциальные способности к манипулированию чакры, предлагали им пойти с нами. А теперь, хватит вопросов, мы почти уже вышли, — прервала она свою речь, давая понять, что разговор окончен.

Слова девушки породили еще большее количество вопросов, ответы на которые, я, похоже, сейчас не получу. АНБУ? Хокаге? Коноха? Страна Огня? Чакра? Если её слова насчёт неизвестных мне названий, как я понял, стран и должностей можно было объяснить моим незнанием истории Японии, то вот слова «чакра» и «внутренняя энергия» меня несколько обескуражили.

Это что получается, я попал в какой-то магический мир, где законы физики людям не знакомы, либо же они ими стойко игнорируются? И что за слово такое: «шиноби»? Если я не ошибаюсь, это означает «убийца» или «ниндзя». Раз эта компания освобождает людей, называя их шиноби, хоть и потенциальными, то похоже и я являюсь одним из них, раз меня всё еще ведут на выход отсюда. Но хоть она и сказала, что они предоставляют выбор детям пойти вместе с ними, фактически, выбора как-такового и нет.

Ну, сами посудите: ты ребёнок, тебя освободили из заточения, непонятно где, непонятно зачем, ты никто и звать тебя никак. Какие перспективы для твоего будущего выживания? Не самые радужные. А тем более мне — человеку, совершенно незнакомому с местностью, людьми и культурой.

Кстати, только сейчас заметил, что говорю и думаю не на своём прошлом родном языке, а на каком-то схожем с японским. И делаю я это без каких-либо усилий. Видимо еще один «подарок» от мальчика. Что ж, надеюсь, в следующей жизни ему повезёт больше, чем в этой. Ведь ни один ребёнок не заслуживает такой судьбы. Ну а мне, в свою очередь, остаётся лишь разобраться с ситуацией, возникшей не сказать что б внезапно, но уж точно неожиданно.

Наш путь на выход не занял даже пяти минут и вскоре, я был ослеплён ярким светом, который был настолько ярким, что казалось что кто-то решил в полной темноте резко включить какой-нибудь стадионный прожектор. Я, дабы не ослепнуть, прикрыл бледной ладонью глаза, которые были настолько непривыкшие к свету, что, казалось, просто горели.

Наконец, зрение немного привыкло и, опустив руку, я увидел то, что в двадцать первом веке городской житель мог увидеть может пару раз в год: живой, зелёный лес, состоящий из разного размера деревьев, кустарников, цветов; где-то в глубине чащобы можно было услышать весёлое пение птиц, уханье кукушки, а в чистой, прозрачной реке, протекающей рядом, можно было увидеть блики солнца и периодичные всполохи воды:

«Видимо, рыбы здесь и вправду много», — проходя рядом с рекой и, немного расслабившись, подумал я.

Вся эта картина умиротворяющей природы и симфония успокаивающих звуков, подействовала на меня наилучшим образом. Сразу, казалось бы, тревога ушла на второй план и никакие проблемы больше не могли мне помешать наслаждаться этими чудесными пейзажами.

С хорошим настроением, я добрался вместе с группой к просторной поляне, что была как бы прикрыта от любопытных гостей со всех сторон могучими деревьями. На ней уже находились дети лет от пяти до десяти, в такой же одежде, как и у меня, испуганно глядя на весь окружающий мир. Также рядом стояло два человека из Анбу.