Кровавый отбор или Охота на клыкастого - страница 5

стр.

— Если невеста будет с синяками на коже, все подумают, что дома ее бьют. Не позорь бабулю.

— Какая еще невеста? — пролепетала, убирая руки за спину.

— Такая, — хитро посмотрела на меня голубыми глазищами женщина. — Через два дня в замке короля будет проходить отбор. Я к нему несколько лет готовилась. И только попробуй разрушить мои планы.

— Ты замуж собралась? — Где моя челюсть? Кажется, она незаметно для своей хозяйки отвалилась. — А как же, по твоим словам, светлая память о дедушке? Как же любовь, одна и на всю жизнь? Поэтому ты в тело этой блондинки залезла?

Успокойся, Вика, успокойся! Нельзя впадать в панику. Возможно, всему этому есть логическое объяснение. Есть же, правда? Если нет, то я не выдержу. Что я здесь делаю?

— Образ Феденьки навсегда сохранится в моем сердце и памяти, — в голосе бабушки послышалась грусть. — Мне не нужен другой. В этом теле я временно. Пока настоящая хозяйка в нашем мире перевоспитываться будет, я побуду здесь. Да, черт побери, у меня отродясь такой груди не было! — она коснулась тонкими пальцами, собственно, груди. Если быть точнее, той части, которая не была прикрыта золотистой тканью платья.

— А я-то к этому ко всему какое отношение имею? — возмутилась.

— А ты у меня должна в конце отбора выйти замуж, — пропела ба, подходя к зеркалу в полный человеческий рост. Она с наслаждением рассматривала свое новое отражение, и оно явно ей нравилось все больше и больше. Ну да, попасть в тело молодой красавицы… Пусть и временно, но можно вернуться эдак лет на пятьдесят назад.

— У меня накапливаются к тебе вопросы, — прошипела и нервно дернула ногами, пытаясь высвободиться из невидимых пут.

— Ах, точно, — спохватилась бабуля и коротким взмахом руки отправила меня в короткий полет до гардеробной. Только там я снова смогла почувствовать, как ноги касаются пола. — Надень сиреневое платье. У него самое приличное декольте. И оно не такой вызывающее, как большая часть вещей. Судя по всему, леди Керин любила быть в центре внимания. Хотя, о чем это я? Знала же, в чье тело залезла.

Упрямиться и снова пытаться показать характер, не стала. Смысла особого не было, а нервов потрачу… Тем более, выбора особого нет. Еще недавно я сама шла сюда, чтобы по-быстрому переодеться в более подходящие для этого места вещи.

— Что за жених? И зачем мне замуж? — продолжила задавать вопросы, одновременно с этим стягивая с себя топ, а за ним и юбку. — Не проще просто вернуть меня домой? И тебе следует вернуться. Ничем хорошим твоя авантюра не кончится.

— Я все просчитала, — заупрямилась женщина. Я снова слышала лишь голос. Заходить ко мне в гардеробную ба не торопилась. И правильно, между прочим. Я сейчас была так зла, что могла и в шикарные волосы вцепиться. Хотя, нет, рука на бабулю бы у меня не поднялась. Даже пусть она сейчас и в молодом теле незнакомой мне девушки. — Карты показали четкую картинку. Если ты постараешься и будешь слушаться во всем меня, то у тебя есть все шансы прожить счастливую жизнь с тем, кто на самом деле предназначен тебе самой судьбой. Ну или местным богом. Или богами. Вот про местный божественный пантеон я пока разузнать не успела.

— Я всегда знала, что азартные игры до добра не доводят, — проворчала, таки натягивая на себя выбранное родственницей платье. Найти его было несложно. Заботливая бабуля повесила его прямо у входа в гардероб.

Входила обратно в спальню понурая и жутко уставшая. Впервые за свою не так чтобы долгую и длинную жизнь я почувствовала себя марионеткой. И самым паршивым было то, что управлять мной пыталась родная бабушка. Зато теперь стало понятно, с чего вдруг она была против всех парней, с которыми я начинала встречаться. И что, что все они были далеки от идеала? Подумаешь…

— Теперь собираем волосы, — сказав это, ба снова взмахнула рукой, и в мою сторону полетели расческа, шпильки и еще какие-то разноцветные заколки.

— Какого… — прошипела, когда расческа энергично стала расчесывать мои волосы. — Откуда ты так ловко управляешься с… магией?! — на последнем слове запнулась. Потому что все это было слишком для меня.