Кровавый плен 2 - страница 21

– Шеф! – проскандировали все, кто был внутри, после чего занялись своими делами, прерванными для бойкого приветствия.

Изар помрачнел и остался стоять у входа, окидывая присутствующих неодобрительным взглядом. Вместо полутора обычных землекопов, в кафетерии собрались все, кто влез. Из Пустых, естественно. Ребята из Тигров не рискнули сунуться в эту совершенно наглую утреннюю диверсию. Абсолютно все столики были заняты.

– Пацааан, – протянул Хэнк, подходя к лидеру и хлопая его по спине. – А у нас сегодня гости.

– Да, вижу, – недовольно процедил юноша. – Какого черта они тут забы…

– За пару часов я сделал двухдневную выручку, – радость хозяина заведения плескалась через край.

– Я завтра зайду. Если этих тут не будет, – Изар уже собирался податься на выход, как Хэнк подхватил его за плечи и повел с собой вглубь бурлящего муравейника.

– Для тебя всегда есть местечко, не говори глупостей. К тому же… – Хэнк хитро сощурился и зарулил в укромный закуток с диванами и столиком на двоих.

Не вынимая руки из карманов, юноша плюхнулся напротив девушки и не мигая уставился на ее смущенное лицо. Хэнк довольно воззрился на необычную парочку

– «Шеф, доброе утро». Да, знаю. Кофе не хочу. Курсы валют видел. Спасибо, – сказал Изар, как только заметил, что Нилен собирается поздороваться.

Щеки девы порозовели, но глаз она не отвела. Сколько раз он видел подобный взгляд – каждый глава клана Сагири смотрел на него вот так. С легким трепетом, безграничной привязанностью и непонятно откуда берущейся теплотой. Что они видят о нем такого, о чем он и сам не знает? Неужели им не надоело служить? Неужели больше заняться нечем?

Под его суровым взглядом глава клана не шевелилась, спокойно вынося сверление ее души.

– Не расскажешь последние новости в древнем мире? – осведомился он таким же суровым тоном.

– Только если вы пожелаете, – немедленно отозвалась она.

– И не подумаю.

Уголки губ девушки дрогнули, но полноценной улыбки она себе не позволила. Одежда ее была все так же проста и практична – юбка и толстовка с капюшоном и карманом-кенгуру, будто ничего другого глава клана не носила. Изару подумалось: даже надень она картофельный мешок – выглядела бы сногсшибательно. Но такие мысли долго в его голове не задерживались.

Хэнк стоял рядом с ними так тихо и умиротворенно, будто превратился в мебель. Юноша вспомнил о его существовании и с вопросом повернул голову.

– Что будете на завтрак? – хозяин заведения кашлянул и приготовился принимать заказ. – Сегодня овсяная каша с ягодами, медом и…

Изар уже хотел было отказаться, попросив что-нибудь покалорийнее, но заметил, как девушку еле заметно передернуло, однако комментариев с ее стороны не последовало. Она ждала, когда он первым выберет блюдо.

– Хэнк, а про овсяночку поподробнее. На молоке или на воде? – юноша закинул ногу на ногу, зажал резинку для волос во рту и принялся убирать волосы в небрежный пучок на затылке, не сводя при этом внимательного взгляда с лица главы кана. Отслеживая малейшие изменения в ее мимике.

– На молоке, с добавлением…

– На обычном или кокосовом? Какой жирности? – уточнил юноша сквозь резинку во рту, продолжая буравить Нилен взглядом.

– На обычном полуторапроцентном…

– А сколько она варится? Имею в виду, насколько сильно разбухают хлопья при варке?

Хэнк непонимающе на него воззрился, а Нилен вытаращила глаза в стол. Кажется, девушка не особенно любила овсяную кашу и затаив дыхание ждала, когда лорд перейдет к обсуждению другого блюда.

– Пацан, почему ты спраш…

– Так насколько сильно они развариваются, когда пропитываются молоком? – Изар закончил с прической и скрестил руки на груди.

На лбу девушки выступила испарина.

Настолько не любит овсянку?

– Достаточно сильно. Но так вкуснее, – уверил Хэнк.

– А порции большие?

– Конечно.

– Отлично. Неси. Леди Сагири будет то же самое.

Нилен подняла на него встревоженный взгляд.

– Обожаю овсянку, мое любимое блюдо, – сказал Изар, устраиваясь на диване поудобнее. – Очень полезная штука. И вкусная. Ты ведь не против такого завтрака? – бровь его поползла вверх.

– С удовольствием к вам присоединюсь, – произнесла она, стараясь как можно тщательнее скрыть обреченность в голосе.