Кровавый плен 2 - страница 41

– Спасибо.

– Это конечно, мелочь, но я бы хотела, чтобы ты приняла его как подарок на день рождения. Может, тебе хочется что-то еще, дорогая? Скажи, и я достану все, что пожелаешь, – Вилейн отложила телефон на полку и подошла к ванне, присаживаясь на мраморный бортик рядом с дочерью.

– Ничего не нужно, спасибо. Да и день рождения уже давно прошел.

– Не так уж и давно, милая. В минувшую субботу, – женщина принялась с любовью гладить дочь по волосам. – Тебе исполнилось двадцать, и сила перестала тебя беречь. Ты должна была почувствовать. Мы условно называем это совершеннолетием. День, когда наша полная неуязвимость иссякает.

В минувшую субботу?

Кара припомнила день, что провела с Коннелами на природе, слабость и острую боль в спине.

Поэтому Молли и сказала, что десять лет ждала этого дня?

– Господин Изар отметил, что защитные барьеры принялись спадать весьма преждевременно, ведь на свет ты появилась только к шести вечера. Он считает, это последствие насильственно забранной у тебя силы, – на последней фразе голос матери ожесточился.

Она потянулась отодвинуть волосы со спины дочери, но Кара панически перехватила ее руку. Женщина удивленно застыла, но настаивать на своем желании увидеть воочию след преступления не стала.

– А когда по твоему мнению у тебя был день рождения? – мягко осведомилась она.

– Четвертого июля.

Кара почувствовала ледяное напряжение и подняла голову. Поджав губы, Вилейн сердито нахмурилась.

– Что такое?

– Не бери в голову, милая

Женщина натянуто улыбнулась, но дочь не сводила с нее требовательного взгляда.

Вилейн вздохнула.

– Мария родилась в этот день.

Кара прикрыла веки, пытаясь справиться с эмоциями.

Он приписал эту дату мне, чтобы не забывать? Чтобы не забывать, что я сделала?

– А мое второе имя… какое оно? – голос девушки дрогнул.

– Эмелия, – улыбнулась мать, проведя тыльной стороной кисти по щеке дочери.

Не Алана.

– А у… Лэя?

– Дорогая…

Глаза дочери сверкнули огнем нетерпения, а руки сильнее вцепились в ноги.

– Риар.

Не Алан.

Каждому из нас он оставил что-то от нее.

– А что такое, дорогая?

Кара мотнула головой, намекая, что ее мысли на этот счет не стоят внимания.

Вилейн дотянулась до круглой мочалки, лежащей на бортике, и выдавила на нее лужицу кокосового геля для душа. Вспенила. Бережно подняла из воды руку своего ребенка и принялась заботливо проходиться по гладкой шелковистой коже.

Кара молча наблюдала за ней. Она чувствовала материнскую ласку, но не чувствовала с ней эмоциональной связи. Мать желала сблизиться и всеми силами старалась, насколько могла.

– Как ты могла решиться отдать мою судьбу в руки постороннего? – слово «мама» застряло где-то в груди. Пока еще Кара была не в силах назвать женщину перед собой матерью. Слишком велика пропасть между ними.

– Милая, судьбу невозможно кому-то отдать. Она творит себя сама, – не встретив энтузиазма со стороны дочери, женщина вздохнула и отбросила философствование в сторону. – Я была вынуждена так поступить. Своими силами найти тебя не получалось. Что мне оставалось делать? – Вилейн отпустила намыленную руку девушки в воду и пересела на другую сторону. – За другую плату Изар не согласился бы помочь. А уповать на то, что Лэйрьен откажется от мести и сохранит тебе жизнь, я не могла. Пойми меня, дорогая.

Кара замолчала. Ей нечего было возразить. Насчет сложившейся ситуации она высказалась ранее и более не желала погружаться в рассуждения на эту тему. Никто ни в чем не виноват. Просто так вышло. Так сложилась. Она это понимала. Но гнева от понимания меньше не становилось.

Мать принялась намыливать вторую руку дочери. Она постаралась перевести тему в более безопасное русло, но чего ни коснись – все оказалось для девушки болезненным.

– Мне в общих чертах рассказали, как ты жила, дитя мое.

– И что именно? – Кара замерла, гадая, как много она знает.

– Лэйрьен отдал тебя в приемную семью. Дочери человека, с которым породнился, чтобы лучше укрыться от нас. Он держит частную академию и буквально перед совершеннолетием ты приехала туда учиться. В качестве его племянницы.

– Только это?

Ноэль умолчал о том, что мы с директором жили вместе?